Отверг (рассказ)

[toron]

Странная колонизация и пошла она не туда.Сленг наёмника весьма молодежен

Не понял. Почему не туда? И сколько лет должно быть бойцам колониальной армии? Или из текста непонятно, что это земляне?

[toron]

Оставив мёртвого коня в овраге, мрачно иду по сухой земле посреди завывающей мглы. Уже вторая половина дня, но до темноты ещё далеко. Есть шанс найти укрытие.

На душе хмарь, даже страх пропал под прессом глухой тяжкой злости. Коня жаль – полвойны вместе прошли. Себя тоже жаль – до конца «командировки» меньше месяца осталось. Каких-то двадцать пять дней и всё – свободный человек с восстановленными правами.
Осматриваюсь по сторонам. Воющий ветер, пыль и сплошная мгла, куда ни глянь. Да уж. Свободы теперь, хоть ушами ешь!
Ветер принёс резкий запах пота. Я даже поморщился. Да уж... Тут, как говорится, сам Кощей зачахнет, настолько русским духом пахнет! Где-то наши кучкуются. Совсем неподалёку.

Собачье обоняние – это мой Дар в Иномирье. Здесь у каждого есть Дар. Хотя бы один. Лось, вон, промахиваться не умеет. Гарольд навигатором владеет. Хорошая штука - Дар. Хотя есть и неудобства. Мне вот например, в городах хоть прищепку на нос надевай.

Порывистый ветер сбивает со следа, мешая поискам. Приносит ещё и слабый запах крови. Где-то ещё одна павшая лошадь, которую добили из жалости. Остальные, видать, пали сами.
Толпы кочевников на взмыленных лошадях не ощущается. Это хорошая новость. Ещё одна новость неясного содержания – ландшафт изменился. Плоская как стол степь теперь дополнилась валяющимися там и сям булыжниками, и целыми каменными грудами видными даже сквозь воющую мглу. Иногда через пелену проступают силуэты больших холмов, расположенных вдалеке. Тут, похоже, начинается горный хребет.

Минутой позже, подобравшись к булыжникам, замираю в удивлении. Это не просто булыжники, это руины! Тут была стена. Невысокая, но широкая в обычном древнем стиле. Совсем другими глазами смотрю на все эти «камни». Может быть здесь остались уцелевшие дома? Или даже крепость? Будем посмотреть.

Бойцов я увидел, едва ужом переполз обваленную стену. Сначала услышал, ибо маскировка «восьмидесятого уровня» – ржут как лошади. А когда увидел – невольно умилился. Парни расположились плотной кучкой и что-то обсуждали, смеялись, разве что песни не пели.
Устроили, блин, пикник!

Место их «лёжки» когда-то было укреплённым двором. По периметру валялись остатки каменной стены, внутри двора торчали холмики подозрительно похожие на руины, засыпанные грунтом. В центре высился большой чёрный столб, резко выделяющийся на серо-буро-обшарпанном фоне. Неудобная для обороны площадка. Да и ночевать тут негде. Надо поднимать народ на подвиги.
Аккуратно прячась за развалинами, подбираюсь к парням практически в упор.

– ДОБРЫЙ вечер!

Получилось на пять баллов. Народ подпрыгнул ошпаренный, уставившись на меня с выпученными глазами. Я аж обернулся, вдруг и впрямь, позади кто-то страшный стоит.
– Господа туристы! Курорт в соседней степи. А ну смирно!
Лось с Гарольдом среагировали сразу, остальные четверо, скользнули взглядом по моим знакам десятника, и неохотно подчинились.
Лица угрюмые, запылённые и жутко уставшие. Понимаю, сам такой же. Но это ж не повод сдохнуть баранами при внезапном нападении.
– Вольно, – разрешил я. – Пока «друзья» до нас не добрались, ищем укрытие. Вот эта хрень, – показываю на столб и замираю. О! А с этой стороны он золотыми надписями покрыт! И отнюдь не «здесь был Вася», а что-то витиеватое и наверно про религию.
– Э… так вот, эта хрень наш ориентир. Разделяемся на три команды. На поиски полчаса, потом собираемся тут. Вопросы?
– С чего ты решил, что кочевники всё ещё нас ищут? – спросил один из бойцов. Гоша, кажется. Я их больше по лицам помню, чем по именам.
– А с чего ты решил, что это кочевники? – в тон спрашиваю его. Возражений не нашлось. Поведение преследователей и впрямь странное донельзя. Они как будто задались целью извести нас любой ценой.
– Сверим время.
Небольшой синий цилиндр с большой палец размером, если его резко сжать, наливается рубиновым свечением. Оно держится где-то минут двадцать шесть. В наших условиях единственный толковый таймер.
– Всё, пошли!
***
– А погладить можно. Не укусит?
Вадик лыбится возле каменного прямоходящего ящера, скалящегося похожей улыбкой. Прямо как родные, Лосю только чешуи нехватает.
- Не укусит, - обещает Гарольд. - Живьём заглотит.
– Подавится! Дай-ка я ему глазик выковыряю... – задумчиво говорит Лось, разглядывая "побратима". – Вдруг рубины?
– Лучше не лезь! – посоветовал Гарольд, сидя на корточках, разглядывая отбитую когтистую лапу, у скрюченных ног статуи. – Хуже будет!
– Да ладно! – Лось отмахнулся от него как от назойливой мухи. – Надо ж хоть какую-то компенсацию взять!

Слушая их вполуха, осматриваюсь. Не нравится мне здесь. Непохоже на простой посёлок, где жили честные работяги. Там и сям торчат чёрные столбы. Куда меньших размеров, чем наш ориентир. Но тоже с надписями. Весь посёлок в руинах, а они стоят и ничего им не делается.
Отчётливо пахнет сыростью. Оно-то здорово – вода! Но ведь там могут жить бывшие обитатели всей этой чудной архитектуры. Кто знает, что у них на уме?

Между тем Вадик полез с ножом к статуе, но едва коснувшись её, взвизгнул аки порося, отскочил назад и выдал длинную многоэтажную тираду. Что характерно - ни разу не повторился. Гарольд сделал великопостную рожу и торжественным голосом сообщил:
– Лось, это Охранитель. Охранитель, это Лось. Рад вас познакомить. Я тебе говорил, что он заряжен.
– Заряжен ЧЕМ? – рявкнул Вадик, потирая руку.
– Тем, что лет сто назад превратило бы тебя в фарш с костями.
Гарольд поднялся, небрежно бросив:
– Подробностей не будет, не поймёшь.
Лось, бурча под нос нехорошие слова, подошёл ко мне.
– Ну что командир? Учуял кого?
– Сырость, – говорю. – Где-то подземка. И сдаётся мне, тянет во-он оттуда.
Показываю в сторону более-менее уцелевшего здания. Там лишь просела крыша. Зато стены были в полном порядке, и посреди одной из них красовалась жёлтая массивная дверь.
Лось ещё раз искоса глянул на статую.
– Ну, пошли!

И мы пошли. Медленно двигаясь с арбалетами наготове посреди покрытых мглой древних развалин. Руины отвечали нам лишь подвыванием ветра. Жизнь эти места покинула очень и очень давно.
Дверь выглядела странно, если не сказать больше. Ручек было две, замок торчал посередине. Что за дивные технологии дремучих веков?
Лось, наученный прошлым опытом, возле двери несколько оробел, не решаясь прикоснуться к поверхности. Это сделал я, мельком глянув на Гарольда. Он молчал, с интересом осматривая узоры. Ничего не случилось, разве что ветер завыл в другой тональности. Или показалось?
Поверхность гладкая, насколько это можно ощутить в кожаной перчатке, исписана узорами. Когда-то они были яркими, но теперь сплошь покрыты пятнами ржавчины.

– Эй, маг-кудесник, – обращаюсь к Петьке. – Как её открыть?
– Если это древняя эпоха,– задумался Гарольд, – то она запечатывалась заклятием, которое, возможно, ещё действует. У меня справочник с собой, сейчас посмотрю…
Петька недоговорил, ибо Лось, которому надоело слушать непонятное, разогнался и ударом плеча высадил дверь, словно картонную. Под узорами и внешней неприступностью скрывалось лишь несколько истлевших досок.
– Ну вот! – буркнул я. – Мы уж план придумали, как замок вскрывать, а он взял и выбил!
– Хорошо, – пробасил Лось, доламывая остатки двери. – В следующий раз будем по плану.
Внутри царил полумрак. Пришлось зажечь «фонарики» – тускло светящуюся таблетку в параболической серебряной чаше. Хватало их минут на пятнадцать. Ветер здесь подвывал особенно неприятно, словно подыхающий зверь. Где-то сверху слышалось странное шуршание, многократно отражённое эхом. Хотя чердака вроде бы там нет, обвалился. Но судя по звукам, этого и не скажешь.
Мы замерли у входа, осматривая тёмное и просторное помещение.
– Смотри-ка! – крикнул Лось, нацелившись куда-то в угол.

В свете трёх пятен мелькнули руки, ноги наклонённая набок голова.
Расслабились, выдохнули. Покойник.
Этот некто сидел на полу, опираясь о стену. В груди торчали три стрелы.
– Мумия! – фыркнул Лось.
– Маг… – добавил Гарольд, осматривая труп. – Амулетами увешан.
– Наш? – поинтересовался я.
– Чего-то у него череп не совсем человеческий… – засомневался Гарольд. – Да хрен его знает, честно говоря. Они ж трансформироваться могут. Некоторые.
Маги… На Земле это самые обычные люди. Почти. Их главный талант – умение делать свои копии в других мирах, и бродить там в своё удовольствие. Да ещё и нас – простых смертных – подтягивать, обеспечивая себе охрану и контроль над территориями.
Чем магам глянулось Иномирье – тайна сия есть. Они основали несколько десяток колоний, разделённых чаще всего по языковому принципу, чтобы с рекрутами-землянами было меньше сложностей. Понастроили диковинных «храмов» и живут своей жизнью, с нашей практически не пересекающейся.
Но кто их хоть раз видел – уже никогда не забудет. Тут и амулеты, коими они увешаны с ног до головы. И бесшумная, словно кошачья походка. И взгляд… Взгляд человека, который не здесь. Или не совсем здесь. Или крышей поехал.
В общем, равнодушным эти товарищи не оставят никого. Даже будучи мёртвыми.

Посреди комнаты стояло нечто чёрное, как те столбы, и тоже покрыто золотыми письменами. Только сверху лежала гладкая каменная плитка, исписанная узорами. Мы с Лосем едва смогли её поднять. Внутри оказалась дыромаха, метра два диаметром, из которой отчётливо тянуло сыростью.

Кидаю туда камень, слушаю. Спустя секунду послышался всплеск – стало быть, около пяти метров. Без верёвки лучше не лезть.
- Чего будем делать? — спросил Петька, нерешительно заглядывая в зияющую чернотой дырищу.
Пожимаю плечами, доставая туго смотанный канат.
- Забираться туда и смотреть. Что ещё тут можно делать? Помнишь, Лосяра, как мы в руинах Оркапа по пещерам шарились?
- Решил повторить? — хмыкнул Лось, доставая точно такой же моток.
– А куда деваться? – гашу пальцем свой фонарь, закладываю в чашку свежую таблетку.
***
Луч фонарика играл на неровной поверхности, покрытой торчащими пластинками ломаного сланца. Колодец ничем не обсажен, но и обрушений нет. Прочный. Может, даже естественный, ибо следов инструмента я не заметил.
Так… стоп! Дёрнув за верёвку, что для Лося было знаком "остановка", я повис посреди шуршащей темени. Внимание привлёк отпечаток ноги, хорошо отпечатавшийся в мягкой породе. Вполне себе человеческая ступня, в обычном для местных кожаном чулке. Кто-то зависал тут, как и я, уперев ногу в стену.

На всякий случай осматриваюсь. След, скорее всего, очень давний. Кто это был теперь уж и не узнать. Причину остановки неизвестного путешественника я понял, когда осветил фонариком колодец. За спиной, оказались ещё следы. И тоже очень давние. Только не сапожных чулок, а большой когтистой лапы. В свете фонаря было видно, как они идут из глубины. Самый верхний след превращался в несколько глубоких бороздок закончившейся большой выбоиной. Выше ничего не было.
А вот летать ты не умел…

Повисев в раздумьях, дёргаю верёвку – едем дальше.
Луч фонаря, скользнув по стене, резко ухнул вникуда. Стоп машина! Перевернувшись на ходу, спускаюсь башкой вниз, с оружием наготове.
Высунул голову, посветив фонариком, одновременно нацелившись в ту сторону. Что у нас тут? Пещера. Посреди течёт река… даже ручей, размазанный по ширине метра три. Глубина по щиколотку. Вон несколько кусков породы валяются, их вода даже толком утопить не может.
Спускаюсь ещё метра на два, зависая почти над самой водой.

Ну что ж, отсидеться тут вполне возможно. Денёк другой, пока черти не уедут. Ночью можно выбраться и разделать павших лошадок. Благо специи для вяленья конины у нас всегда с собой. Сыровато тут, правда, надо будет хоть каких-нибудь веток поискать для костра.
Дёрнув дважды канат – вира! – плавно поднимаюсь к потолку, где над головой зияет колодец. Напоследок веду фонариком туда-сюда, разглядывая детали, которые посчитал несущественными.

Внезапно в воде заалели два небольших огонька. Блеснули и пропали, едва луч ушёл в сторону. Вздрогнув, рывком поворачиваю фонарь.
То, что я принял за несколько кусков камня, оказалось разбитой чёрной статуей. С одной рукой, трещиной посреди груди. Отбитая голова, лежала рядом, сверкая в лучах света своими рубиновыми глазами. Когтистая лапа валяется на самом берегу, среди скрюченных пальцев видны комья рыхлой породы…
***
– Может, не стоит туда лезть? – с несвойственной ему робостью спросил Лось, покосившись на колодец.
– С каких пор ты булыжников боятся начал? - говорю, задумчиво рассматривая "таймер". Цилиндр в руке почти синий. Пора возвращаться.
– Так он же ходил!
– Уже не ходит, – успокоил я его. – Лежит себе кусочками и обтекает. Пошли наших искать.
Тихо выбравшись из здания, мы кое-как приставили изломанную дверь к стене. Потом пошли на ориентир, обходя многочисленные руины.
– Что же всё-таки здесь было? - недоумевал Лось.
– Какое-то селение, – пожал плечами Гарольд. - Потом началось «блуждание земель», и они попали сюда...
– ТИХО! – шикнул я, ощущая резкий и чужой запах.
Мы рассыпались кто куда. Ветер сменился, запах пропал, зато теперь отчётливо слышался стук копыт по древней каменной мостовой.
Вскоре из пыли проявился силуэт конника. Низкая приземистая лошадка, характерная одежда. И главное – перья на шлеме. Знакомый персонаж. До боли...

Конник шёл прямо к нам. Я не боялся быть замеченым. В руинах посреди пыльной бури – практически исключено.
Но всё испортил Лось. Прятаться он никогда не умел. Знал это и потому всегда мандражировал, когда надо лежать на месте под взглядами противника. Вот и теперь в самый неподходящий момент он не выдержал и придвинулся к холмику, пытаясь укрыться получше.

Всадник услышал и резко повернул голову, схватившись за саблю. Практически одновременно с этим в него влетел арбалетный болт. Стрелял Лось всегда лучше, чем думал. Тело глухо стукнулось о землю, брякнув доспехом, и поползло, увлекаемое напуганной лошадью.
За стремя зацепился... У них стремена есть! Интересные, однако кочевнички.
– Как я его! – ухмыльнулся Лось, глядя, как лошадь с волочащимся трупом исчезает за грудой битого кирпича.
– Замечательно! – зло выдохнул я. – Осталось девяносто девять...
– Чё? – не понял Лось.
– Через плечо! Как думаешь, куда конь побежал? Точнее, к кому?
– А-а…
– Бэ-э! Бегом!

[Котыч]

А мне нравится!!!
Если есть готовое продолжение, то можно не затягивать с выкладкой?

[toron]

Если есть готовое продолжение, то можно не затягивать с выкладкой?

У меня травма :) Меня так вздрючили за этот текст, что я теперь вылизываю каждый отрывок. Но постараюсь работать быстрее.

[Котыч]

Игорь, и что там с продой?

[Львович]

косяков тьма

[Котыч]

косяков тьма

Конкретизируй! В чем косяки?

[Львович]

косяков тьма

Конкретизируй! В чем косяки?

мне лень))) тут и без меня тапок накидают)))

[Котыч]

Не читал, но осуждаю?!
Олег, твой "пук" не защитан.
Хочешь сказать по тексту, так автор сам просил не молчать. Но, по делу, а не впустую воздух сотрясать.
А флудить иди в Таверну!

[Львович]

" Ведь целый день на плоской как стол степи, б"
хз...я не филолог, но голова не воспринимает))) на степи(меня учили - в степи), плоской(ж.р) как стол(м.р)

концеляриты и пр. не могу судить)))) ибо повествование неоднозначное какое-то))))
сленг опять же)))
говорю же мне лень разбирать))))