"Охотник"

[Twillait]

Отличная идея.) Вместо нашего попаданца в какого-нибудь их принца, их попаданец в нашего инвалида. Временами повествование кажется немного наивным, слишком уж персонажи торопятся вывалить на собеседника всю подноготную, но сюжет интересный, хочется читать дальше.

[Кирилл]

Он снова поднял руку, чтобы ударить, но не успел. В глазнице бандита вдруг выросла рукоять ножа, уйдя едва не половины в мягкую субстанцию.
Второй бандит раскрыл рот - то ли чтобы крикнуть, то ли выругаться, но захлебнулся кровью, прижав руки к горлу, в которое воткнулся второй нож. Сразу не упал. Сделал несколько шагов, страшно хрипя, булькая, и свалился уже на веранде, суча ногами, дергаясь, будто хотел удержать уходящую жизнь. Скоро он затих.

Это конечно не важно , но при броске ножа в глаз, если лезвие проходит в мозг, тело летит дальше импульс будет не малый
при попадании в шею (хотя ну не зона для броска) тело опять же заваливается ... ГГ по тексту воевать умеет и броски на убой значит либо метит в хребет или не в шею ... в сердце (ну не знаю), в подмышку , снизу в верх под подбородок (тут тоже не побегает хотя и по хрипит)

Данный кусок не важен и не критичен просто царапнуло

[Travnik]

Глава 4
- Пей! Пей до дна!
- Не поместится!
- Пей, я сказала! Вот так! Теперь ложись на живот и терпи. Будет немножко больно, но тебе не привыкать - ты же вояка! С печки бряка…
- Ай! Черти бы всех задрали! Ай-яй! Ты чего там, железом жжешь, что ли?! Пыточная какая-то, а не лекарская!
- Ругайся, ругайся, ничего…все в порядке. Я много больных навидалась, такое иногда выдавали - ушли в трубочку скручивались! Ты еще молодец, терпишь. Правда и боли настоящей-то пока не было.
- Как не было?! Да ты охренела! Ааааааааа! Аааааааа! Да твою мать! Да в гроб тебя ети! Да в крестину гробину мать!
- Узнаю самсоновских! Петька научил, да? Ругайся, ругайся! Эй, живой?! Что, сознание потерял? Ну тем лучше…
Лекарка положила руки на поясницу застывшего в беспамятстве парня и начала медленно, миллиметр за миллиметром сканировать его тело. Нашла порванные нервы, нашла разбитые, неровно сросшиеся позвонки, закрытые для прорастания нервов. Подала строго дозированный импульс, размягчая, формируя кости позвоночника.
От ее рук исходил хорошо различимый в полумраке голубой свет, мерцающий, пульсирующий, то разгорающийся, то потухающий почти совсем. Шла минута за минутой, и прошло около получаса, когда лекарка прекратила сеанс.
Сергар так пока и не очнулся, и бабка Надя ушла на кухню, накрыв его простыней. Будить не было смысла - пускай отдохнет, наберется сил. А их ему надо будет ой, как много. Ничего не делается просто так, энергия ниоткуда не берется, никуда не исчезает бесследно. Чтобы сформировать нормальные позвонки, понадобилось столько Силы, что лекарка едва не исчерпала свои ресурсы до самого предела, до опасного предела, грозящего ее собственной жизни. И это все притом, что она усилила воздействие колдовской силы специальными снадобьями, "размягчающими" природную защиту тела Сергара.
Каждый организм инстинктивно сопротивляется воздействию магии на его органы, и лекарь тратит часть своей Силы на преодоление этой защиты. Иногда защита бывает такой крепости, что лекарь не может справиться, даже если наваливается всей своей магической мощью. Обычно это бывает, когда пациент другой маг, сильный колдун. Или лекарь слаб.
Надиена когда-то была очень сильной колдуньей, придворной магиней Салдана Махруха, и могла одним движением пальцев закрыть рану, убрать боль и запустить процесс регенерации. Не было равных личной лекарке Великого Салдана.
Когда-то - вот кодовое слова. Теперь она была на уровне слабой деревенской лекарки захолустного района Симерской пустоши. Самой дырявой дыры на всем белом свете.
Почему некоторые из перемещенных обретали на Земле бОльшую силу, чем при жизни? Почему некогда могучие маги или полностью теряли свои способности, или становились уровнем ниже низших магов своего мира?
Надиена обдумывала этот вопрос, и пришла к выводу: при переходе души через Океан Силы, та или теряет какие-то способности, или наоборот их обретает.
А еще - перемещенная сущность по каким-то причинам не до конца срастается со своим носителем, с тем телом, которое стало сосудом для нового содержимого.
Почему так получалось? Тут было несколько вариантов. Например - в теле осталась старая сущность, не желавшая улетать в небытие, именно она и мешала новому владельцу как следует овладеть организмом.
Надиена встречала таких людей. Иногда они даже не знали, что являются "переселенцами". Они не знали - Надиена знала. Люди эти вызывали у лекарки смешанное чувство жалости, и какой-то даже брезгливости, как больные заразной болезнью, которая передается прикосновением, либо воздушно-капельным способом. Коснешься неудачника, и вот ты уже заразился неприятностями, бедами, неудачами. Обычно эти люди больны психическими заболеваниями, часто они не могли управлять своим телом в полной мере и были инвалидами.
С Сергаром дело было пока что неясным. То, что сущность иномирянина не срослась с новым организмом - это не вызвало сомнения и было видно - легко, если глаз наметан. А у Надиены он был точно наметан. Она не соврала - за несколько сотен лет, что лекарка жила на Земле, ей на жизненном пути попались всего-навсего три человека, которым она открылась, и которым рассказала все, что знала по переселенцах, и обо всем, что с этим связано. Но тогда она точно знала - это колдуны, такие же, как она. И они ей были нужны. Без них пройти обряд обновления не просто проблематично, а практически невозможно, и хотя Надиена вслух говорила, что устала жить на белом свете, на самом деле, не прочь была поскрипеть суставами еще пару тысяч лет. А может и больше.
Тот, кто раскрыл ей секрет обновления, колдун по имени Маралан, говорил, что число циклов в общем-то ограничено, и через сотни, а может тысячи лет - колдун, или колдунья, все равно умирают.
Надиена не видела Маралана уже много сотен лет и не знала, жив ли тот сейчас, а если жив - под каким именем, и с какой внешностью ходит по миру. А если бы знала - расспросила бы побольше. Увы, задним умом все сильны, нужно было вовремя выдоить информацию из старого колдуна, но…казалось, он будет рядом вечно.
Увы, однажды проснувшись погожим летним утром на шелковой простыне в своем загородном доме Надиена не обнаружила колдуна справа от себя на пахнущем любовью ложе. Ни любовника, ни записки, ничего.
Дважды она заводила семью. Один раз тогда, когда в этих местах бегали волки, в реке плескались семьи медведей, а по полям скакала дикая орда в воняющих потом стеганых халатах и волчьих шапках.
Семью - мужа, и двоих детей - убили, а ее, красивую молодую бабу, угнали в рабство, откуда она сбежала, изведя своих хозяев злым колдовством.
С той поры она семьи не заводила, ограничиваясь недолгими любовными связями и случайными встречами с понравившимися мужчинами. И боже упаси - никаких детей!
Но женская натура все-таки брала свое, и когда она увидела, что мир стал гораздо стабильнее, что уже нет опасности потерять близких в какой-нибудь мерзкой междоусобице, или от павшей на голову бомбы фашистского бомбардировщика, Надиена решилась - вышла замуж за очень хорошего человека, которого полюбила всей своей душой.
Увы, им не пришлось стариться вместе. Муж погиб, когда в его машину врезался грузовик, у которого отказали тормоза.
Прежде чем умереть, муж успел подарить ей двух сыновей и дочь - красивых, умных, замечательных детей.
Дети, внуки (три внука и две внучки) - о чем еще может желать женщина? Только о том, чтобы был жив ее муж, ее любимый. Увы, этому не суждено сбыться никогда.
Одно поддерживало Надиену - может он возродился где-то в ином мире? И вспоминает ее, любимую, думает о ней темными ночами, когда луна повисает над коньком крыши. Вот как она, Надиена, вспоминает его сейчас.
Надиена вздохнула, встала, и пошла посмотреть на пациента. Сергар спал, сопя носом, как ребенок, и Надиена улыбнулась - он был очень похож на покойного мужа. Можно подумать - какая-нибудь родня. Кстати - ничего удивительного, в жизни все бывает. И двойники, и далекая, неизвестная родня. Вон, у соседей - рраз! И вдруг объявилась тетка на Сахалине, которую уже и не чаяли когда-нибудь увидеть. И вообще не знали о ее существовании!
Именно потому, что Сергар был очень похож на покойного мужа, Надиена и открылась ему, решила помочь. И теперь сомневалась - правильно ли сделала? Не ударит ли в нее рикошет от этого поступка?
Надиена побрела в спальню, медленно разделась, натянула на себя ночную рубашку. Скрипнув суставами села, грустно улыбнулась - давно пора совершить обряд обновления, а она тянет время. А все почему - семья! Придется уйти от них…
Как может она оставить своих близких? Ведь для них она умрет! Совсем умрет. Навсегда! И никогда не сможет прижать к груди внуков, внучек. Обнять детей… Только посмотреть - издалека, не приближаясь, чтобы не заметили…чтобы не вспомнили старые фотографии, где она молода и красива.
А хочется снова вернуть молодость. Хочется, чтобы не скрипели суставы, чтобы не ныли руки, чтобы каждая перемена погоды не откликалась болью в голове. Хочется снова стать молодой красавицей и лечь в постель с мужчиной. Таким, как Сергар.
Надиена усмехнулась - вот что значит оставит мужика в доме! Сразу мысли грешные в голову полезли!
Когда погиб муж, ей было пятьдесят лет, а выглядела она на сорок. Да и сорока никто не давал. И с тех пор у нее не было ни одного мужчины…а ведь хотелось.
Забралась в постель, накрылась простыней и уткнулась взглядом в потолок, постаравшись выбросить из головы все мысли, не относящиеся к делу - лекарскому делу.
Завтра Сергар проснется, и все будет ясно - как прошло лечение, как отреагировал его организм на вмешательство чужой магии. Над ним еще нужно работать, но главное сделала - восстановила раздробленные позвонки, освободила, срастила нервные волокна. Еще пару дней работы, и все будет готово.
Пару дней - Надиена усмехнулась. Когда-то она могла поднять такого, как Сергар одним мановением руки! Одним касанием, одним толчком ее могучей силы! Где те годы? Зачем немилосердный Всевышний выбросил ее в чужой мир? Этот вопрос она задавала себе сотни раз, и каждый раз не находила ответа. Разве может человек постичь замысел богов? Даже если этот человек - колдунья, умеющая сращивать кости и выращивать новые нервы…
Надиена снова вздохнула, натянула на плечо простыню и через пару минут уже дремала. Снился ей покойный муж - молодой, красивый, очень похожий на Сергара, и ей с ним было очень хорошо, спокойно.
***
Сергар очнулся от невыносимого зуда. Зудело так, что он невольно застонал - протяжно, от души, будто раненый зверь. Под кожей бегали тысячи насекомых, пожиравших его живьем, и конца тому не было!
- Ооооох…да чтоб я сдох!
- Чего ты там? Что сказал? Старайся ругаться на русском языке, иначе выглядит подозрительно.
- Да чтоб я сдох! - продублировал Сергар по-русски - И поскорее! Ооооох!
- Вот теперь ясно - все идет хорошо! - откликнулась "бабка Надя" - И это замечательно!
- Кому замечательно, а кому не очень! - откликнулся бывший боевой маг, и выругался так, что у портовых грузчиков завяли бы уши. По-русски выругался, благо дядя Петя знал множество отборных ругательств.
- О! Я даже что-то новое узнала! Богатый у тебя словарный запас! Быстро научился! Ну хватит ныть, что ты, как баба причитаешь! Терпи! Чувствительность возвращается! Радуйся!
- Я и радуюсь - уныло подтвердил Сергар, потянувшись к ногам, потер колени - Чешется!
- Чеээшется! - передразнила женщина - Если бы ты знал, сколько мне это стоило сил! Лет пять жизни отнял. А то и больше. Пей отвар. Пей, сказала! До дна! И спи…спи! Спи! Спи!
Надиена повела рукой над головой Сергара, он моргнул глазами, зевнул и бессильно откинулся на подушку:
- Усыпляеешь…я не хочу спаа….
Глаза закрылись, и он тихо засопел, выводя носом рулады, будто маленький сверчок в палисаднике дома. Надиена усмехнулся, достала из кармана небольшой кружевной платок и пошмыгала парню нос. Снова усмехнулась и оставив платок возле пациента, на подушке, пошла в зал.
Только шагнула за порог - звонок. Кто-то зажал кнопку звонка, и не отпускал ее, пока Надиена не открыла калитку ворот.
- Ты чего названиваешь? - жестко спросила она, глядя снизу вверх на здоровенную бабищу с пропитым лицом, на котором отразилась вся непутевая жизнь - Чего надо?
- Ведьма! Ведьма! - выдохула вместе с перегаром та, кого давно уже звали Нинухой - Чтоб ты сдохла, ведьма! Тебя сжечь надо! Сжечь! Извести!
- Слышала уже - кивнула Надиена - Не раз, и не два. Еще что-то есть сказать?
- Есть! - бабища достала початую бутылку водки, приложилась, и громко хлебнула, утерев губы рукавом - Твари! Это вы извели моего пацана! Мишаню моего! Мою краавиночкуууу…
Баба загослосила, пошатнулась, и вдруг трезво взглянула на Надиену:
- Я выведу вас на чистую воду! И тебя тоже! Ты лечишь без диплома! Ты аферистка! Тебя нужно к атветстнасти призвать! Ик!
Она зажала рот и на секунду замолчала. Потом оторвала ладонь и снова завопила - истошно, мерзко, брызгая слюнями:
- А твоего дружка участковава посадить! Штоб не покрывал преступнекаф!
- Каких преступников? Ты с дубу рухнула? Последние мозги пропила? - Надиена удивленно подняла брови, потом нахмурилась - Иди отсюда! А то сейчас Серега подъедет, в пикет упечет!
- Не подъедет! - довольно усмехнулась бабища, собрала пальцы в кулак, величиной едва не с голову лекарки и поднесла его к лицу Надиены - Вот вы где у меня! И ты, и Серега твой! Што смотришь?! Глазыньки-то вытаращила! Вона как выперилась! Только я не верю в тваи колдовские штучки! Плевала я на тебя, афиристка! Всеооо….все я знаю! Загубили маво Мишеньку, загубили! Всех вас в бараний рог скручу!
- Да что ты плетешь, дура! - взорвалась Надиена, шагая назад и пытаясь закрыть калитку. Только напрасно старалась - бабища ухватилась за калитку могучей рукой и не дала ей закрыться:
- Погодь! Все знаю! Мишенька поехал к городским, в Самсоновку, я слышала! К этому уроду, который щас у тебя! Каторава ты щас лечишь, ведьма! И видели люди, как он поехал! А потом он пропал! Убили его там! И участковый ездил в Самсоновку! И привез этого безногого урода! Ну што, как теперь тебе?! Небось бабла менту дали? И с тобой поделились, да? Все знают, Серега и его пришмандовка все к тебе ныряют! В обчем - заложу я всю вашу банду, и оборотня в погонах, и тебя, афиристку проклятую! И урода вашего! Всех, всех вложу, если не…
- Что если? - спокойно спросила Надиена, повернувшись к бабе и соображая, что делать. Сергар не сказал ей про убийство, но сложить два и два не составляло никакого труда. Не зря участковый расспрашивал ее про больных с ушибами и переломами, не зря он оказался в Самсоновке, откуда и привез Сергара.
- Деньги! Ты мне дашь денег! - понизив голос, выдохнула Нинуха - Пятьсот тыщ! И тогда - я как могила! И живи себе, живи!
- Сдурела? Откуда я возьму тебе пятьсот тысяч? - Надиена оторопело похлопала глазами, и сжала пальцы в сухой кулачок - Я тебе что, миллионерша?! Я денег за лечение не беру! Живу на пенсию! Да на то, что мне дети дают! Иди отсюда! Проваливай! Не знаю я, куда делся твой придурошный сынок! А если делся куда-то, туда ему и дорога, пьяни и бандиту!
- Вот ты как заговорила! - неожиданно трезвым голосом заговорила Нинуха - Пьяни, и бандиту? Следствие разберется, какой пьянь и бандит, и кто его убил! Завтра же поеду в район! Добьюсь правды! Всем вам попухнет, вы меня еще не знаете!
- Знаю, как не знать? - с горечью сказала Надиена, тяжело вздохнув и отвернув голову в сторону. От Нинухи крепко пахло немытым телом, потом, застарелым перегаром и свежим водочным духом от пролитой на грудь паленой водяры.
"Что-то надо делать!" - пришла в голову мысль, и тут же затерялась в горечи решения, которое придется принять. Кодекс лекарей гласил "Не навреди! Не употреби умение во вред людям!" Увы, Надиене не раз, и не два приходилось нарушать этот кодекс. Иначе просто не выжить. Иначе - не выжить.
- Что зыркаешь глазенками-то? Думаешь - не докажу? Думаешь - обстряпаете с Сереженькой своим, да с детишками твоими- похороните меня? А вот хрен тебе! Я всем сказала, что к тебе пойду! Вот только не сказала - зачем! Пока не сказала!
- Это хорошо, что не сказала - бесцветно сказала Надиена, и поманила пальцем - Иди сюда. Я дам тебе часть денег сейчас, остальное завтра, хорошо?
- Завтра до обеда! - торжествующе хохотнула Нинуха, и пошатнулась - Сколько сейчас даешь? Вот я же знала, что у тебя бабки есть! Знала! Денег она не берет, курва старая! Берешь! Все берут! Дураков нет!
- На, возьми! - Надиена сунула руку за пазуху, Нинуха приблизилась, наклонила голову, следя за рукой лекарки, и тогда старушка другой рукой быстро коснулась виска женщины, вложив в выплеск максимальное количество Силы, которое сейчас могла себе позволить.Увы, она такеще и не восстановилась до конца после работы с Сергаром.
Нинуха, как подкошенная рухнула на землю, выключенная так же верно, как если бы ее стукнули поленом по давно немытой голове.
Надиена прислонилась к стене, ощущая, как бьется сердце, норовя выскочить из груди. Давно надо было провести ообряд обновления, но дети?! Внуки?! Как она будет жить, не касаясь их тел?! Не видя их лиц?! Не слыша их голосов?! Ох, боги…как ей выдержать?! Вернее - сколько еще она может выдержать? Колдовать становится все сложнее, колдовство отнимает жизненные силы, и восстанавливаться все труднее. Колдовство - сродни физической выносливости - чем ты слабее, чем дряхлее, тем меньший запас волшбы в твоем "кошельке". Если как следует перенапрячься, не уследить за расходом - можно и в гроб загреметь.
Постояв, посмотрела по сторонам (не видел ли кто-то?!), уцепила Нинуху за толстопалую руку, и пятясь - как муравей здоровенную гусеницу - потащила женщину во двор. Старые мышцы скрипели, суставы трещали, в глазах плыло, но туша монстроидальной пьяницы медленно, но верно вползла во двор и устроилась на траве-подорожнике, ровным газонным слоем укрывавшей площадку перед летней кухней.
Надиена нарочно не бетонировала эту площадку, несмотря на то, что Матвей зудел об этом регулярно, раз в месяц - это точно. "Мам, давай забетонирую! Мам, грязища! И машину поставить некуда! Ноги все пачкать!"
Не понимают - нельзя заковывать землю. Нужно подпитываться от нее Силой! Ходить по ней босиком! Глупенькие…не зря она выбрала это место, не зря. Здесь - место Силы. Если бы не оно…конечно, в старом доме пятно больше, энергии больше, но чтобы построить новый, не сносить же старый дом, в котором было так хорошо, в котором выросли дети? И в котором лежал муж…такой красивый…даже в гробу.
Надиена разулась, встала босыми ногами на прохладную, щекочущую ступни траву, подвигала пальцами, чувствуя, как по ступне пробежал муравей, торопящийся по своим делам, закрыла глаза и мгновенно подключилась к ручейку Силы, помчавшейся в нее живительным потоком. Вздрогнула, захлебнулась от наслаждения, от переполнившей ее сласти, радости, от восторга, распиравшего душу! И закрыла поток. Хватит! Иначе можно потеряться в этом ручье энергии. Слаба стала. Душа едва держится в ветхом теле. А ведь когда-то она могла и без подзарядки! Восстанавливалась за минуты! Эх, где они, ее двадцать лет?! Как давно это было, как давно…
Отбросив лишние мысли, снова наклонилась над Нинухой, возложив на нее обе руки - ладонями по вискам. Секунда - женщина вздрогнула, дернулась, открыла глаза и тут же закатила их под набровные дуги, уставившись на лекарку красными прожилками белков. Тело Нинухи затряслось, ноги мелко задрожали, забились в судороге так, что заскрипели сухожилия, перенапряженные до предела. Затем женщина обмякла, безвольная, как кукла.
- Ты забыла про сына, ты забыла, зачем приходила ко мне, про Самсоновку, про инвалида, про участкового. Когда очнешься - пойдешь домой. Ты никогда не приходила ко мне. И ты больше никогда не будешь пить спиртного. Если ты выпьешь хоть каплю - тебя вырвет, и будет нести три дня. Запрет на спиртное! Навсегда! Навсегда! Навсегда!
Надиена оторвала руки от головы Нинухи, опустилась на траву и снова подключилась к источнику Силы. Минута, две - она снова была полна, но физических сил хватило только на то, чтобы сидеть прямо, на падая на бок.
- Оххх… - Нинуха встала, покачиваясь, схватившись рукой за голову, непонимающе оглядываясь по сторонам. Увидела открытую калитку, и тихо, как зомби, вставший из могилы, побрела к выходу. Надиена проводила ее взглядом, а когда та вышла и пошла по пустынной улице, поднялась, закрыла дверь. Теперь нужно было что-нибудь съесть и отдохнуть. Физические силы на исходе.
Уже засыпая на кровати в спальне, услышала звонок сотового телефона - судя по мелодии, звонил Матвей. Но сил подняться не было. "Потом, все потом!" - промелькнуло в голове, и Надиена уснула.
Чтобы никогда уже не проснуться.
Ей было не восемьдесят. Ей было сто четырнадцать лет. Вернее - этому телу.
А прожила она от "рождения" в новом мире девятьсот пятьдесят три года.
Надиена Голударк, урожденная Сиамаг, Высшая Клана Уард, Потомственная магиня, лекарка, дочь великого ученого, лекаря милостью Создателя, Амароля Сиамаг.
Да покоится ее тело с миром!
Да найдет ее душа новое, благородное, молодое тело!
***
Сергар проснулся от ощущения того, что левая нога немилосердно чесалась. Так чесалась - что терпеть не было никакой возможности. Он пошевелил пальцами, подтянул ногу поближе к руке, и…окончательно проснулся. Проснулся, и…едва не завопил от радости! Ноги двигались! Он мог сгибать в коленях, шевелить пальцами ног, он чувствовал прикосновение руки, когда касался колена, бедра, лодыжки!
Ура! Ура! Славься! Славься, великая лекарица бабка Надя!
Сергар быстро оделся, и поскорее переместился в кресло - ноги еще не годились для хождения, не держали. Мышцы атрофировались, "усохли". Нужно было заново учиться ходить, на костылях - благо, что костыли дома были, у дяди Пети. Остались от кого-то от соседей. Деревянные, но крепкие - он показывал, в сарае лежат.
"Вот как встанешь на ноги, пацанчик, я тебе их и подгоню! Будешь на клюшках шкандыбать, а как навостришься - вернешь!"
Переместился в зал, привычно перебирая руками по держателям на колесах, осмотрелся - никого. Тишина, все будто вымерло. Тихо журчит холодильник, где-то жужжит муха…
- Ау! Бабка Надя! Эгей!
Тишина. Спит?
Проехал в спальню, усмехнулся - ага, спит. Хотел оставить на месте, не трогать, но очень уж хотелось есть. Обновленные, ожившие ноги требовали питания, мускулы наращивать!
Тронул лекарку за руку - рука была холодной, как у…мертвой?! Подкатился к голове, протянул руку, пощупал пульс…нет! Нет!
- Бабка Надя! Надя! - крик из души, из сердца, навалился на нее, схватил за плечи, тряхнул обеими руками - Надя! Как же так?! Надя!
- Убил! - женский голос за спиной оглушил, рванулся в уши - Убил! Мама! Мама!
Обернулся, попытался что-то сказать, но не успел - удар по голове, и темнота. Не успел заметить - кто ударил. Просто - бац! И все. Готов.
Очнулся лежа на полу, лицом вниз. Было очень плохо - руки болели, голова трещала, тошнило. Голоса - мужские, возбужденные, грубые. Женские голоса - кто-то вдалеке причитает, воет, как по мертвому. По мертвому? Вспомнил! Бабка Надя!
О боги…за что?! Единственный человек в этом мире, который мог помочь, единственный, кому мог довериться до конца, и вот!
- Очнулся. Матвей, ты чем его приложил?
- Чем-чем…поленом!
- Инвалида? Ну нахрена?
- Интересное дело! Он убил мою мать, а я что, церемониться с ним?! Да я его, суку, сейчас задушу, и пусть судят!
Удар в бок, боль, внутренности хлюпнули, протестуя против насилия над своей нежной плотью.
- Прекратить! Вон отсюда! Это дело полиции, никакого самосуда! Еще не известно, отчего бабка Надя умерла! Откуда ты знаешь, что это он сделал?!
- Да чего тут знать?! Маша видела, как он ее душил! И я видел - он держал ее за горло! И она мертвая! Ты чего, за убийцу, да?! Тварь ты, Серега! И пошел ты нахрен, я его щас прибью, гада!
- Назад! Стрелять буду! Суд разберется, экспертиза - он, или не он! Пошли все отсюда, я его допрошу! Вон, сказал!
Сильные руки подняли Сергара, усадили в коляску - легко, как ребенка. Поднял голову - перед глазами широкое, толстогубое лицо участкового. Хмурое, с прищуренными глазами, расстроенное.
- Это ты?!
Сразу не понял - изображение двоилось, тошнило, едва не вырвало. Сглотнул, подождал, пока комната перестанет вертеться, ответил:
- Я ее не трогал. Проснулся, пошел искать - она лежит. Я пощупал шею - мертвая. Очень жаль. Очень, очень жаль!
- Ему жаль! Потрогал!
Сергей тяжело сел в кресло напротив телевизора, положил голову на сцепленные в кулаки и упертые в колени руки. Могучие плечи обвисли под тяжестью беды.
- Ты так рано вернулся? - вдруг спросил Сергар, глядя на новообретенного, а теперь, похоже, потерянного друга.
- Вернулся - мрачно ответил участковый, неприязненно глядя на Сергара - Вот что, парень, вляпался ты, и меня вляпал. Сейчас повезу в район, в отдел, иначе тебя прибьют. Матвей мужик резкий, бывший десантник. Он тебе голову открутит - и пискнуть не успеешь. И твои ножики не помогут.
- Да нет у меня ножиков, ты же знаешь. Дома оставил - пожал плечами Сергар - Маме позвонить можно?
- Сейчас - нет. Телефон у мужиков. Хотя…номер помнишь? С моего можно - он достал из кармана старенький, потертый аппарат, но Сергар отрицательно покачал головой:
- Я номер не помню. Не умею обращаться - мама с дядей Петей как-то сделали, чтобы я кнопку нажал, и сразу до мамы дозвонился.
- Ладно. Пофиг. Я ей скажу и так. Потом заеду.
- Это…дядя Петя костыли обещал, ты напомни ему, пусть даст, ладно?
- Костыли? Ты можешь ходить? - не удивился, равнодушно - Бабка Надя вылечила?
- Да. Но ходить еще не могу. Мышцы слабые. Разучился. Сергей, мне незачем было ее убивать! Мы подружились! Она очень хорошая женщина! Была…
- Была… - эхом повторил участковый - Только никто не верит, что она просто так умерла. Говорю тебе - Маша видела, как ты за ее горло держал. Парень, если окажется, что ты ее убил - я сам сверну тебе шею. Обещаю.
- Да ты идиот, что ли?! - вспылил Сергар, чувствуя, как кипит внутри от горя и отчаяния - Она меня лечила! Я ей обязан! Я бы за нее сам убил кого угодно!
- Тихо! - отрезал Сергей - Я сказал, ты услышал. Сейчас пойдем к машине, будь настороже. Могут попытаться тебя отбить. Народ собрался. Бабку Надю все любили. Так что…
Да. Любили. Десяток плевков, кусок дерьма, который не смог отбить рукой, камень из щебня - прамо в ухо, тут же зазвеневшее, как колокол.
Порванная рубашка участкового, три сбитых с ног полупьяных парня, норовившие врезать палкой, выдранной из палисадника.
Да, верный признак того, что покойницу любили. Верный признак.
- Ффуххх! Думал - не доведу! - Участковый одной рукой держал руль, другой бросил Сергару пластиковую бытылку с водой и тряпку - На, утрись, а то смотреть противно. Весь в плевках. И на ухе кровь. Зацепили все-таки?
- Хуже бывало - мрачно констатировал Сергар, вытирая лицо мокрой, не очень чистой тряпкой и думая о том, что хуже все-таки наверное не бывало. В роли отверженного, подонка, убийцы, подлеца, быть ему еще не случалось.
Участковый покосился, но ничего не сказал. Похоже, не поверил.
Из деревни вела вполне приличная насыпная дорога, через полчаса перешедшая в гладкое, покрытое асфальтом шоссе. Машина Сергея с ревом летела вперед, рассекая пространство, а Сергар задумчиво глядел вперед, думая о том, какое будущее его ожидает, и что лежит на весах - сколько хорошего, и сколько плохого.
Хорошее - он все-таки обрел свои ноги.
Плохое - все остальное, и главное - смерть старушки. Теперь некому будет помочь сориентироваться в новом мире, некому будет связать с остальными переселенцами-магами, некому будет научить - по каким законам те живут в земном мире.
И некому будет научить его обряду обновления, и это, наверное, самое главное! Жить сотни лет! Эта мечта была так достижима, и вот - случайность, и все прахом! Игры богов!
И жаль "бабку Надю". Очень, очень жаль..
***
- И чего мне с ним делать?! - мужчина в форме, в смешном головном уборе смотрел на эту парочку через окошко в сплошной стеклянной стене и недовольно кривил губы - Ты на кой черт его сюда приволок?! Думал, он сбежит?!
- Хе хе! Петрович отжег! - хохотнул парень, тоже в форме, стоявший возле столика у лестницы, ведущей наверх, и вооруженный автоматом - Ты сегодня в ударе, командир!
- Нет - ну а чо я ему должен сказать? - ухмыльнулся капитан, довольный произведенным эффектом, даже если засмеялся всего лишь постовой у лестницы - Мне вот чего делать с этим уродом? Даже если он поубивал полгорода! Ты представляешь, что его надо как-то спустить вниз, в "обезьянник", кто-то его должен водить в сортир, и при этом держать на руках, а то он свалится! Севрюгин, ты будешь держать урода на руках?
- Я чо, ополоумел, что ли?! - отозвался постовой у лестницы, скука которого развеялась, как не бывало - Серега его приволок, Серега пускай его на горшок сажает! Гы гы гы…
- Слышал, Воскобойников, что народ говорит? - ухмыльнулся капитан - Так что забирай своего проклятого урода и вали отсюда! Некому тут с ним заниматься! Не приспособлено помещение!
- Что тут происходит? - высокий представительный мужчина с полковничьими погонами и в еще более смешной, огромной фуражке остановился возле окна дежурной части и недоуменно посмотрел на инвалида-колясочника, руки которого были закованы в наручники - Это еще что тут такое? Кто допустил?!
- Товарищ полковник! За время моего дежурства особых происшествий не было! Докладывает капитан полиции Михайлов!
- Михайлов, что это за человек, и кто позволил надеть наручники на инвалида?
- Это все Воскобойников, Александр Михайлович! Это он приволок урода, и заковал его в наручники!
- Воскобойников, ты чего, ополоумел?! - полковник в сердцах стукнул кулаком по козырьку у окошка дежурной части - Ты что, инструкции не знаешь?! Выговор захотел?! Инвалида - в наручники! Спятил?!
- Этот инвалид подозревается в убийстве Надежды Родионовны Есауловой, в просторечии бабы Нади, небезызвестной целительницы. Я задержал его до выяснения причин смерти бабы Нади, и еще для того, чтобы уберечь от самосуда деревенских жителей. Они его едва не убили. Так куда мне прикажете его девать? Возможно - это убийца. Прикажете мне его отпустить?
- Ты говори, да не заговаривайся! - резко бросил полковник, с отвращением и неприязнью глядя на Сергара - Как это - убийцу отпустить?! А зачем ты его заковал? Чтобы не сбежал, что ли?
- Хе хе хе… Простите, товарищ полковник! - прыснул со смеху постовой у лестницы - Просто Петрович только что то же самое сказал!
- Мне нужно было оставить его снаружи, чтобы прикинуть, как доставить внутрь - спокойно пояснил участковый - Как вы видите, товарищ полковник, наши вертушки совершенно не приспособлены для пропуска инвалидов-колясочников. Потому мне пришлос переносить его на руках, а потом уже усаживать в кресло. Которое я тоже перенес на руках. Если вы мне прикажете - я отпущу подозреваемого и займусь своими делами. Но в этом случае я не отвечаю за последствия.
- А с чего решили, что это он лекарку убил? - нахмурился полковник - Инвалид?! Зачем? Нелогично.
- И я считаю - нелогично! - согласился Сергей - Вот только попробуйте это доказать сыну бабки Нади, и всем деревенским. Жена Матвея, сына бабки Нади, утверждает, что этот парень бабку душил, она застала его прямо на ней!
- На бабке?! - удивился полковник - Он чего, насиловал ее, что ли? Час от часу не легче! Хотя какое насилие - он же колясочник. И хотел бы, да не может…хмм…может потому и задушил? С расстройства? Эй, ты какого черта бабку задушил?
- Идиот! - отчетливо сказал Сергар, и отвернулся в сторону. Он устал, ему ужасно хотелось есть, пить, и по-маленькому в сортир. У него было не просто ужасное - отвратительное настроение, когда хочется просто забиться в какую-нибудь дыру, вроде комнаты в гостинице, упасть на кровать и никого не видеть - по крайней мере пару дней. И лучше при этом хорошенько нажраться.
- Что ты сказал?! - покраснел полковник, и не получив ответа, приказал - В камеру его! В обезьянник! Оформляйте на трое суток, а потом решим - по результатам экспертизы. Вызовите дежурного следователя, пусть оформит. А ты - рапорт, объяснение от злодея, все, как положено. Регистрируйте в КУП.
- Товарищ полковник, а кто же его вниз потащит?! - взмолился дежурный - Я отлучаться по понятным причинам не могу, помощник дежурного - тоже! Кто его в камеру понесет, кто будет таскать в сортир?! Мне чего делать-то?!
- Воскобойников задерживал - вот он пусть его и тащит - разрубил Гордиев узел видавший виды полковник - А что касается сортира - пусть в штаны гадит, сволочь! Будешь в штаны гадить, паскудник? Ты зачем бабку убил, может сразу расколешься?!
- Пошел на….! - четко и внятно произнес Сергар, пользуясь лексиконом дяди Пети - Чтоб ты сдох, волк позорный! Чтобы ты до конца жизни в штаны делал, гаденыш!
- Оооо…вон ты какие слова-то знаешь! Похоже не зря тебя Воскобойников прихватил! Бандюган! Не гляди, что инвалид! Давай, Воскобойников, тащи его вниз! Да наручники-то сними, черт тебя подери! Не дай бог проверка из области - греха не оберешься, доказывай потом, что мы боялись побега инвалида-клясочника, на всю жизнь пятно, будут смотреть, как на дураков!
- И не зря! Вы и есть дураки! - злорадно добавил Сергар в которого будто бес вселился. Ему не раз говорили, что если не поест - с ним совершенно невозможно общаться. На голодный желудок Сергар становился злым, желчным, вспыльчивым и скорым на расправу типом, от которого лучше держаться подальше. По крайней мере - со слов однополчан. Сам Сергар за собой подобного не замечал. Или не хотел замечать.
Полковник поднялся по лестнице, а участковый вынул Сергара из коляски и усадил на потертый диван для посетителей. Потом взял коляску и побрел вниз по каменной лестнице, в подвал, туда, где находились камеры задержанных.
Здесь пахло хлоркой, а еще - нечистотами, потом, блевотиной. Всем тем, что выделяли в мир существа, запертые за стальной решеткой камеры предварительного заключения, или в просторечии - КПЗ.
- Пошли! - участковый легко, как ребенка поднял Сергара на руки, и тот для себя отметил: не ошибся, когда предположил, что у этого человека стальные мышцы. Полнота была кажущейся…
- Гы гы гы!- заржал постовой у лестницы - Серега, а на горшок? Ты его не забудь попсыкать! А то зассыт и засрет всю камеру!
- Пошел на….! "Ласково" ответил участковый, и не слушая бормотания обиженного сержанта, зашагал вниз. Уже дойдя до нижней ступеньки, вдруг остановился и спросил:
- В самом деле - в сортир хочешь?
- В самом деле - хочу! - мрачно кивнул Сергар - По-маленькому. Я того и гляди в штаны упущу!
Участковый кивнул, прошел по коридору и занес Сергара в помещение, по вонючести своей отличающегося от коридора лишь количеством содержания хлорки в воздухе. Честно сказать - от хлорки здесь едва не ело глаза, и горло Сергара перехватило спазмом, когда он хватанул этой хлорно-воздушной смеси.
Кроме возвышения в полу и дырки, в которой журчала вода, здесь ничего не было, потому участковый вздохнул, взял Сергара за подмышки сильными руками, повернув к дырке на расстоянии доступности, и предложил:
- Давай, только быстрее. Иначе я тебя долго не продержу. Ты тощий, но на удивление тяжелый! Говна видать много…вот ты мне жизнь устроил, черт тебя задери!
Сергар не заставил себя ждать, и через несколько минут он уже въезжал в закрытую толстой решеткой комнату, в которой сидели несколько "собратьев по несчастью", не выразившие по поводу прибытия нового сокамерника никакого восторга. И даже наоборот - кто-то из лежащих на деревянных топчанах хрипло сказал:
- Вот только урода нам здесь и не хватало! Сцука и так дышать нечем, а эти волки позорные пихают к нам, и пихают!
Сергар не обратил на говорившего никакого внимания. После того, как он сходил в туалет, жизнь вместе с мочевым пузырем слегка облегчилась, но от этого не стала лучше. Его мучил голод, и он догадался - почему. Страшный, неутолимый голод, когда хочется есть каждые полчаса, и когда съеденное переваривается за считанные минуты, практически не оставляя шлаков для выхода из организма.
Снадобья и заклятие. "Бабка Надя" напоила его специальным снадобьем, которое ускоряет процессы организма, и одним из побочных эффектов был ужасающий, неутолимый голод. Телу нужно было есть, и оно просто визжало от невозможности выполнить свое желание - набить пищей пустой желудок. И съедало само себя.
Вторым побочным явлением были раздражение и вспышки ярости, мозг будто отключался, и даже при умении контролировать эмоции, получалось не очень хорошо. Если человек изначально был невыдержанным, "без тормозов", то получив такое снадобье он превращался в безумца, одержимого желанием сломать, разбить, а то и убить - разрушить все, что было ему не по душе.
Сергар был уверен, что "бабка Надя" это знала, но все-таки рискнула. Почему? А почему бы и нет? Средство это очень эффективно, если хорошо питаться, мышцы нарастают, как тесто на дрожжах. Что касается агрессии, так тоже ничего страшного - кто может вызвать агрессию у человека, запертого в доме и не выходящего на свет? Если только сама лекарка, но она умеет себя защитить от любого человека, не владеющего магией.
Подкатившись в стене, откинул голову, уперев затылок в холодный бетон, закрыл глаза. Перед внутренним взором мелькали лица, фигуры людей, картинки из увиденного в последние дни.
Бабка Надя, скорчившаяся на постели и ставшая совсем маленькой, меньше, чем была при жизни.
Участковый - огромный, сильный, смотревший на Сергара с презрением, осуждением, как на предателя и подлеца.
Матвей - здоровенный, как и Сергей - глаза мокрые, в них боль и ярость.
Холеный полковник в своей смешной широкой шляпе, которую здесь назывли "Фуражка".
Веселый постовой, скучный дежурный, разбитые, испитые рожи сокамерников.
Век бы этого всего не видеть! И поесть! Поесть! Ну почему не попросил Сергея дать хоть кусок хлеба?! Он бы понял… Гордость, все гордость! А пора бы отвыкнуть от гордости. Уже не боевой маг, сильный мужчина, которого не взять голыми руками - он низший из низших!
Безногий инвалид, к тому же обвиняемый в убийстве старухи! Куда еще ниже-то?
Задремал. Вернее - впал в состояние близкое к дремоте. Так легче переносить нелегкую жизнь. Например - когда сидишь под дождем в открытом поле, из жратвы только размокший сухарь, а проклятый обоз с мясом и хлебом застрял в грязи возле ближайшей деревни. И командование (чтоб его понос прошиб!) не разрешает покинуть ту лужу, в которой обосновалась ганза!
В прежние времена бы Сергар бы воспринял все павшие на него тяготы как нормальную часть жизни, а теперь…теперь он отвык, расслабился без воинской службы.
Ослаб. Да, ослаб! И не только телом.
Грохот стальной двери, шаги, глуховатый, хриплый голос:
- Во! И урод здесь! Спит спокойно, козлина!
- Ты чего до него докопался, Сеня?
- Чо-чо, бабку замочил он, урод гребаный! Слыхали про бабку Надю? Вот он ее и задушил!
- Да ты чо? Внатури? Вот гад! А откуда знашь?
- Следак сказал. Грит - его Воскобойников притащил, прямо с бабки снял!
- Ни хера себе! Он чо, мохнатый сейф вскрывал?! Чо он на бабку-то полез?! Не - погодь, чо-то не вяжется. У меня сосед покойный на коляске катался, так вот говорил - ничо не работает у этих инвалидов. Ниже пояса вабще ничо не работает. Так что гонишь.
- Чо я гоню?! Ты базар-то фильтруй! Чо услышал от следака, то и говорю! Задушил! На бабке лежал! А чо он там может, чо не может - я те чо, доктор, чо ли?
- Так вот и не гони, раз не знашь. Мож, следак нарошно фуфло прогнал, а ты на ментовские штучки повелся! Чо, внатури, ментам веришь?
- А давай ево и спросим! Делов-то! Эй, ты, урод, просыпайся! Хорош дрыхнуть!
Сергар почувствоваал удар - кто-то пнул его в колено, да так, что коляска развернулась боком к стене. Открыл глаза, готовый к бою, и в первую секунду не понимая, где находится. Ему снился мертвый город, толпа бродячих трупов, и Сергар не очень удивился, когда перед его лицом возникла рожа, похожая на одного из тех, кто заполняет улицы убитых городов - бледная, с покрасневшими белками глаз, и такая же бессмысленно-тупая.
- Проснулся?! Давай, говори обчеству, с какого ….ты бабку завалил, уе….к!
Толстогубый хотел сплюнуть, но покосился на одну из лежанок и не решился. Плевать в "хате" - западло.
- Ты чо молчишь, пялишься?! - не унимался парень - Ты чо, в уши долбишься, чо ли, не слышишь?! А может тебя надо научить, што старшим отвечают?! (парень был не старше Олега, но важность момента делала его великим, мудрым, старым)
Сергар молча смотрел на незнакомца, и в голове у него звенело - пусто, гулко, как в медном котле. Не отвечать! Держаться!
- Глянь! Опять спать вздумал! Ты чо, не уважаешь пацанов?! Ах ты урод гребаный!
Парень схватил Сергара за волосы, с размаху хлестнул его рукой по лицу. Широкая ладонь, пахнущая потом и мочой, скользнула по губам Сергара, выбив из них брызги слюны, попавшей на рубашку "собеседника". Замахнулся еще раз, но…
Вспышка ярости - мгновенная, яркая, утопившая мозг в желании бить, крушить, терзать!
Память не подвела. И пусть рефлексы еще не те, да и руки совсем другие, но эти руки тренированы, сильны (попробуй-ка подтянуться пятьдесят раз подряд!), и пусть даже не такие умелые, как свои руки, руки боевого мага, но…
Короткий, хлесткий удар в кадык! Толчок!
Хрип, бульканье, падение тяжелого тела, скрежет каблуков по каменному полу, и мысль: "Вот теперь мне конец! Что же я наделал?!"
- Гля! Он убил его! Пацаны, он Сеню убил! Ни …. себе! Эй, начальник, скорую давай! Скорую! Тут этот больной урод Сеню убил!
Через пять минут вокруг Сергара все завертелось, закружилось - на него снова надели наручники, зачем-то пристегнули к столу, привинченному к полу, стоявшему в комнате для допросов. Сбежалось все начальство - судя по большим фуражкам и звездам на погонах. Хоть Сергар и не особо разбирался в здешних званиях, он уже знал - чем больше звезд, и чем звезды крупнее - тем главнее командир. Заглядывали в комнату, смотрели на инвалида в кресле, как на диковинку, как на раненого, но опасного зверя, сидящего на цепи, но не ставшего менее опасным.
Одним из первых появился участковый Воскобойников - он мрачно смотрел на своего "подопечного", и ничего не говорил - да и что можно было сказать? Когда Сергей подошел ближе, прикрыв дверь, Сергар все-таки не удержался, и негромко, вполголоса, сказал:
- Он первый напал. Ударил меня. Я был вынужден защищаться.
- Сокамерники говорят другое. Мол, он хотел поговорить, наклонился к тебе, а ты его ударил. Ни за что.
- Я тебе сказал, ты услышал. А там - хочешь верь, хочешь - не верь. Сергей, мне поесть надо. Хоть что-нибудь. Баба Надя… - голос Сергара дрогнул, и едва не дал петуха. Справившись с волнением, продолжил - Она напоила меня снадобьем, после которого очень хочется есть. Мое тело сжигает само себя. Если я сдохну, вашему начальству не понравится. Придумай что-нибудь.
- Снадобье, говоришь? - на широком лице Сергея прошла тень недоверия - Ладно. Что-нибудь придумаю. Ты точно не убивал старуху?
- Сергей, не будь идиотом! Зачем мне было ее убивать?! Я испугался, что с ней сделалось плохо, полез проверить пульс, решил попробовать откачать…и тут мне врезали по башке. Все. Больше ничего. Вы же будете делать экспертизу, все будет ясно. Ты вот что скажи - что мне грозит за убийство этого придурка? Он, вообще, кто?
- Баклан - не думая, сказал Сергей - Мелкая шпана, горлопан. Не авторитетный. Что будет? Если драка была - лет пять могут дать. Но у тебя есть отмазка - ты инвалид, и ты защищался. Толкнул его, стукнул, и случайно попал в горло. Ты ему трахею перебил. Если бы вовремя помогли, дали дышать, он бы не сдох. Так бы - помер Максим, да и хрен с ним - но…это убийство! Да еще в самом РОВД! Ты, подозреваемый в убийстве, появляешься в КПЗ и тут же убиваешь соседа по камере! Скандал! В общем - крутить тебя будут по-полной. Я тебе сказал, как ты должен защищаться. Тебе дадут адвоката, но ты его особенно не слушай. Ему на тебя класть с прибором. Адвокаты и за деньги-то не больно работают, а уж бесплатно - ты ему нахрен не нужен. Хорошо, если хотя бы поможет заявление оформить, либо еще какой документ. И держись! Везде люди живут, и в тюряге тоже. Будь осторожен на словах, и в делах, иначе может быть очень плохо. Жаль, что некому рассказать тебе о законах в тюрьме, я не успею, сейчас следователь должен подойти.
- Я знаю о воровских законах в тюрьме - мрачно ответил Сергар - Дядя Петя рассказывал. Целыми днями об этом болтал. Я запомнил. Зачем ты мне все рассказал? Про адвоката, и про защиту? Ты мне поверил?
- Честно сказать, я с самого начала не верил, что ты убил бабульку. Почему тогда я тебя все-таки привез сюда? Скажу. Тебя можно задержать только на три дня. Экспертизу сделают за один день, может два дня. Не больше. После этого тебя бы отпустили. Если бы я тебя отпустил сразу - начался бы скандал, но это не самое главное. Народ у нас горячий, они хлебнут горилки, и…в общем - прибили бы тебя, и зачем мне это надо? Во-первых, меня бы точно наказали, если бы я отпустил подозреваемого в убийстве. А так - разобрались, и отпустили. Во-вторых, убили бы тебя - тоже повесили бы на меня. Мол, отпустил, не обеспечил, и так далее. Пострадали бы и мужики - их бы за тебя посадили. Так что…тебе лучше пока побыть за решеткой. Спокойнее - и мне, и тебе. И всем. Понял?
- Понял. Пожрать дашь?
- Скоро. Никуда не уходи! - участковый ухмыльнулся, и быстро, бесшумно вышел из допросной, не оглядываясь назад. Сергар же расслабился и застыл, закрыв глаза и стараясь унять дрожь, его почему-то трясло - то ли от холода - в комнате царил промозглый, могильный холод, то ли от нервного возбуждения. Что было довольно странно - что он, никогда не убивал людей? Это был честный бой - подонок сам напросился, и кто виноват, что у боевого мага сработали рефлексы?
Сергар полтора десятка лет занимался и воинскими упражнениями, и упражнениями для поддержания тела в боевом состоянии - как еще могла отреагировать его сущность на угрозу извне? Только уничтожением этой угрозы, и никак иначе! Боевые годы даром не проходят. Память.
После ухода не прошло и минуты, как в комнате появилась симпатичная девушка в синей форме, которая усиленно напускала на себя важность и значимость. Следователь строго спрашивала Сергара о том, что произошло в камере, он вяло отвечал, находясь в странном, каком-то отстраненном состоянии. Голос девушки слышался далеко-далеко, как сквозь вату, и зудел, зудел, зудел.
От девушки пахло благовониями - здесь их называли "духами", этот запах смешивался с запахом тюрьмы, дав странную атмосферу, ни на что доселе не похожую. В коридоре гудели голоса, сливаясь в однообразный фон, прерываемый выкриками какого-то мужчины, чего-то требующего, чем-то возмущающегося. Сергара ничего не возмущало. Он ничего не требовал, ничего не хотел, только чтобы его оставили в покое.
Не выдержав, сказал об этом девушке в синей одежде, она замолчала и перестала задавать вопросы. Сергар попросил ее принести попить, но девушка как будто не поняла, и тогда он просто закрыл глаза и свесил голову на грудь, после чего больше не сказал ни слова.
***
- Юль, ты не видишь, что ли - он вырубился?! Ты чего таращишься на него? Скорую давай!
- Вызвала уже. Серега, вот ты приволок всем проблему! Он вообще странный - говорил на непонятном языке! Он что, иностранец?
- Какой иностранец? Хмм…не знаю. Вроде - нет. Я ему пожрать принес. Он говорил - бабка его лечила и дала какое-то снадобье, от которого хочется есть. И что если он не поест - может умереть.
- И чего ты молчал? Сразу надо было скорую вызывать! Вот помрет, кто будет отвечать? Я?
- А кто? Ты приняла, и все, все претензии направляй к начальству. Я свое дело сделал!
- Вот всегда так! Вечно следователи крайние! А вы ни за что не отвечаете!
***
- О! Наконец-то, приехали! Вот сюда!
- Снимите наручники, вы что, с ума сошли?! Мы его забираем.
- Как - забираете?! Он убийца!
- Я не знаю - кто он, карманный вор, насильник, или убийца - если его сейчас не увезти в стационар, он умрет! Пишите тогда отказ и берите ответственность на себя! Я в этом случае не отвечаю за его жизнь! Капитан - дадите бумагу?
- Следователь - вот она решает. Все вопросы к ней.
- А я-то чего?!
- Он на тебе висит, а кто еще-то?!
- Черт! Черт! Сергей - чтобы тебя черти унесли! Тащите в машину, а ты поедешь с ним! И проследишь, чтобы он не сбежал! Я сейчас к начальству, подам рапорт, чтобы обеспечили охрану! Ох, ты и притащил нам засаду!

[Ш.Е.С]

И почему только плохое предположили старушкины дети? Наверное сами нечисты на душу

[Travnik]

Глава 5
Снова боль, снова очнувшийся мозг не сразу понимает, где находится его носитель. Белый потолок с рыжими разводьями. Стена, окрашенная голубой краской. Резкий запах спиртного раствора, хлорки, еще чего-то неуловимого, химического. Рядом с кроватью - стойка из блестящего металла, на стойке закреплены прозрачные бутылки, перевернутые вверх дном. От одной из бутылок отходит прозрачная трубка, на конце трубки игла, воткнутая в руку, в сгиб, в вену.
Поднял левую руку, осторожно потрогал трубку - удивительно! Прозрачная, как стеклянная, а не ломается! Из бутыли в "отстойник" на трубке капает прозрачная жидкость - в руку? Они что-то заливают ему в кровь?
Потрогал иглу, и тут же отдернул руку - рефлекторно, привычно повинуясь команде:
- Не трогай! Руки убрал!
Повернул голову - у столика в оголовье кровати возится девушка в белом халате. Довольно молодая, почти девочка. Лицо решительное, строгое, но очень симпатичное, милое.
Посмотрела на хлопающего ресницами Сергара, смягчилась:
- Не нужно трогать. Либо заразу занесешь, либо выдернешь иглу, и мне снова втыкать! Зачем лишняя работа? Да и тебе терпеть…
- А что…в бутыли?
- Что ты сказал? На каком языке? - девушка удивленно подняла брови, и Сергар выругался про себя - опять забылся!
- Я спросил - что в бутыли?
- А что за язык такой? - не унималась девушка - В бутыли? Глюкоза, и кое-что еще, поддерживающее. Ты чуть не помер. Говорят, тебя какая-то аферистка-лекарка накачала своими ядовитыми штучками, и ты того…хотел на тот свет. Теперь все нормально, откачаем. Больница же! У нам не помрешь! Не дадим! Так что за язык-то? И чего тебя охраняют? Милиционера поставили! То есть - полицейского!
- Подозревают в убийстве - Сергар мрачно посмотрел на девушку - Вот эту самую лекарку и убил. Говорят - что я убил.
- Да ладно! Какой из тебя убийца? - хихикнула девица - Тебя самого можно мухобойкой прибить! Ты ж колясочник!
- А еще он убил сокамерника! - буркнул ворвавшийся в комнату участковый Воскобойников - Голой рукой. Наповал! И тебя прибьет - если лезть будешь. Вот что, дорогуша, вали-ка ты отсюда, мне с подозреваемым поговорить надо!
- Вообще-то я тут на работе! - оскорбленно повела носом девушка - Я вообще щас главврачу скажу, и вас самих отсюда выведут! У вас вообще-то удостоверение есть?
- Какое удостоверение, дура? - рыкнул Сергей, делая отвратительно-злое лицо - Ты что, не видишь, что я в форме? При исполнении? Дебильных ментовских сериалов насмотрелась, что ли?! "Разбитых хренарей"? А ну пошла отсюда, пока не привлек за противодействие законным требованиям работника полиции! Кыш, мокрощелка!
Сергей вдруг быстро перегнулся через стул, стоявший у постели Сергара, и звонко хлопнул по тугому заду девчонки. Та взвизгнула от неожиданности и быстро заспешила к двери, с опаской поглядывая на здоровенного полицейского. Уже стоя в дверях, оглянулась и мстительно заявила:
- Вот сейчас позвоню вашему начальству и скажу, как вы меня за задницу хватаете! Вы скорее всего оборотень в погонах, маньяк, и вас надо искоренять!
- Вот прямо сейчас и начинай! Пошла отсюда, сказал! А то я тебя щас сам искореню!
Девица выскочила, а Сергей уселся на стул, жалобно скрипнувший под его тяжестью:
- Вот и славно. Теперь тишина и покой.
Огляделся по сторонам и удовлетворенно хмыкнув, сказал:
- Глянь-ка, отдельную палату тебе дали! Как вип-персоне! А обычно тут в больничке по десять человек лежат в палате!
- Боятся, что я соседей начну душить? Потому одного положили? - криво ухмыльнулся Сергар.
- Не без того, да! - участковый невозмутимо еще раз огляделся по сторонам и подтянул к себе длинный сверток, с которым вошел в палату - Вот! Костыли, как ты просил. Петька прислал. Мать твоя в порядке, плачет, само собой. Просилась сюда - я не позволил. Все равно не пустят, только зря проездит. Нужно разрешение следователя на посещение. Разрешение не дадут, пока дело не направят в суд. Адвоката тебе уже назначили, скоро притащится. Кого - не знаю, да и разницы никакой нет - я тебе уже говорил.
- Экспертизу сделали?
- Сделали… - отвел глаза участковый, потом вздохнул и поджал губы - От старости померла. Просто остановилось сердце. Устала видать. Всем свой срок на роду написан. Вот и ей пришел. Если бы ты не замочил того баклана, в камере - сейчас уже был бы дома.
Участковый помолчал, потер запястья рук, сцепил их в замок.
- Вот что хочу тебе сказать…частично я виноват, что ты оказался под статьей- не привез бы тебя, баклан бы не докопался, ты бы его не грохнул. Потому - чем смогу помочь - я помогу. Чтоб по-честному. Вот сумка, мать тебе еды собрала. Костыли, как просил - я привез. И еще - совет тебе - даже если ты уже можешь ходить, на суд катись в коляске. Тогда или меньше дадут, или вообще на условный вытянешь. Хотя…вряд ли. Все-таки убийство, есть убийство. Старайся пробыть здесь, в больнице, как можно дольше - тут и кормежка получше, и лекарства есть. Переведут в тюремную больничку, в область - там не забалуешь. Та же тюрьма, только…в общем - ясно. Но на всякий случай костыли тебе оставляю. Почему-то мне кажется, что ты не захочешь все время кататься в тележке. Нет? Я так и думал. Ну что же, смотри сам. Тебе жить. Я со следователем поговорю, она девка хорошая, о свиданке с матерью договорюсь. Попозже. Что-то еще принести?
- Книг каких-нибудь - подумав, попросил Сергар - газет всяких, можно старых. Я ничего не помню, ничего не знаю о мире…
- Кстати - вот еще способ отвертеться! - воодушевился Сергей - Коси на сумасшедшего! Полежишь в дурдоме пару месяцев, потом выпустят! Правда нельзя будет машину водить, ружье иметь, травмат купить - зато не будешь сидеть! Не хочешь? Ну - твое дело. А то ведь запросто. Потеря памяти, то, се…подумай.
- Вот он пришел, командует тут! - в палату ворвалась давешняя девица, глаза которой метали молнии - Меня прогнал, рукоприкладствует!
- Вы что себе позволяете, капитан?! - высокий мужчина в белом халате на строгий костюм нахмурясь посмотрел на участкового - Вам кто разрешил находиться в палате, да еще и без халата?! Вон отсюда!
Посмотрел на Сергара:
- Он что, бил вас? Не стесняйтесь, скажите, больной! Не бойтесь, он вас не тронет!
- Нет, не бил - отрицательно помотал головой Сергар, и чуть улыбнулся, видя, как стушевался могучий Воскобойников - Просто навестил.
- Навестил - и вон отсюда! - приказал незнакомец - Я главврач больницы, и я не разрешаю разговаривать с больным, едва вышедшим из комы! Вы что, загубить его хотите?! Уходите отсюда, иначе я сейчас позвоню начальнику УВД, и вы вылетите с работы, как пробка!
- Ухожу уже, ухожу! - буркнул Сергей, подмигнул Сергару левым глазом - Чего так разорались-то?
- Еще и не так разорусь! Сейчас еще и жалобу на вас подам! - галвврач ткнул пальцем в сержанта, выглядывающего из-за медсестры - Вам же сказали - никого не пускать?! Зачем вы пустили капитана?!
- Да как я не пущу старшего по званию?! - сержант сделал страдальческое лицо - Да и знаю я его! Не чужой! Мне было велено не пускать никого из гражданских, а за ментов ничего не говорили! Так что зря вы на меня кричите!
- Я еще разберусь с вашим начальством по поводу вашего поведения! - грозно пообещал седовласый, и ушел быстрым шагом, разметывая в стороны полы халата. В комнате остались только Сергар, и девушка, довольно улыбавшаяся так, будто сделала хорошее, доброе дело и ждет теперь похвалы.
- Вот хам! Эти менты такие хамы! У меня брат немного выпил, проехал до магазина, так они права отняли! А он трезвый был! Сволочи! Бездельники! Ненавижу ментов!
- А за что? - неожиданно спросил Сергар, глядя на то, как капли из бутыли мерно падают вниз, будто роса с ветки после дождя.
- Ну…все ментов ненавидят! - неуверенно протянула девушка - Они людей бьют, обижают! Деньги вымогают!
- Все вымогают? - серьезно спросил Сергар, вдруг обнаружив, что линия бедер девушки выглядит очень соблазнительно, а ее тонкие, стройные лодыжки вполне соответствуют его представлениям о красоте.
- Ну…наверно не все, но у нас в городе - точно все! - вдохновилась девушка, поправляя бутыль и трогая маленький краник на трубке - Так и смотрят, кого бы сцапать!
- А если тебя обворуют, ограбят, куда пойдешь? - равнодушно спросил Сергара, снова окидывая взглядом бедра девушки и вдруг чувствуя, как кровь приливает у него куда надо…
- В полицию пойду… - нерешительно ответила девица, и тут же усмехнулась - Ну да, поняла, куда ты клонишь. Хоть и сволочи, а идти-то больше некуда. К ним и пойду. Там тоже есть приличные парни. У меня подружка, Ритка, за мента замуж вышла. Ничо так парень, я сама бы не отказалась с ним закрутить! Живут, чо, вполне так нормально! Дите скоро будет!
- А ты не замужем? - вдруг спросил Сергар, чувствуя, как румянец тронул щеки.
Девушка смущенно хихикнула, потом ткнула в сторону коляски и улыбаясь покачала головой - Ты же колясочник, зачем тебе? Неужто ухаживать задумал? Ой! Прости…я не хотела обидеть. Просто колясочники не могут ничего! Ну…это…с женщинами! Ты не обижайся, ты красивый парень, но… Эй, это еще чего такое? Мдааа…
Девушка посмотрела на простыню, покрывающую Сергара, и прежде чем тот успел что-то сказать или сделать, пощупала бугорок, образовавшийся на простыне . Удивленно посмотрела на Сергара, еще раз пощупала, покачала головой и спросила, насмешливо скривив губы:
- Ты чо, симулянт, что ли?! У колясочников не стоит! А у тебя - как кол!
Вскочила, схватилась за бутыль на стойке:
- Ой! Чуть не проморгала! Ты следи давай, говори, когда бутыль заканчивается, а т засосет воздух - помрешь! Щас я тебе бутылку переставлю, мы еще поговорим. Все равно пока делать нечего, все на обед разбежались. Да и…неохота из-под старых пердунов утки выносить, я лучше с тобой побуду, ладно? У нас нянечек нет, все сами делаем. Задолбали уже - то сделай, се сделай…
- Ладно. Сиди - усмехнулся Сергар, и подумал о том, что во всех мирах найдутся те, кто отлынивает от работы. Особенно, если это молоденькие девицы, мечтающие о хороших женихах.
Девица сменила пустую бутылку на полную, села рядом с кроватью на табурете и снова уставилась в лицо Сергара. А он стал глядеть на нее, внимательно разглядывая простодушную и весьма симпатичную девичью мордочку, слегка тронутую веснушками. Девушка была невысокой, можно даже сказать маленькая, но очень ладная, с фигуркой, обтянутой приталенным халатом.
- Ну вот! Продолжаем разговор! - хихикнула медсестричка, и взгляд ее метнулся к уже поyникшему бугорку под простыней - Так ты чего, правда симулируешь? И это…мент сказал, что ты кого-то там убил - тоже правда?
- Я не симулирую. И правда убил - дернул плечом Сергар - Я и не ходил. Разбился на мотоцикле, вот и не ходил. Меня лекарка, бабка Надя вылечила. Теперь начну ходить. Надеюсь, что начну! - поправился он - А что касается убийства - ну да, какой-то там баклан меня ударил, я в ответ, ну и попал ему по горлу. А он возьми, и помри. Вот и все.
- Бывает! - сочувственно вздохнула девушка - У нас сосед, Витька Колесов, подрался возле магаза, стукнул раза - а парень возьми и ударься башкой о бордюр. Ну, Витьку и закрыли. Он боксер был, обвинили, что применил специальные навыки! Пять лет дали, как копеечку! А ты не применял специальные приемы? Не занимался боксом?
- Боксом? Нет, не занимался.
- Даже если занимался - на суде молчи! Витька бы не ляпнул про бокс - так бы и проскочил! А ходить ты будешь, я знаю! Раз член стоит - точно будешь! Нам на курсах медсестер говорили. Вот если бы не стоял - тогда да. Хмм…палата у тебя удобная. Никого соседей нет!
Медсестра загадочно усмехнулась, хотела что-то сказать, но не успела - дверь открылась и вошла давешняя следовательница, та, что вела допрос в УВД. С ней был сержант, сидевший на табурете за дверью. Увидев следователя, медсестра отошла в сторону и села на табурет у окна, раскладывая что-то на эмалированном подносе, стоявшем на подоконнике. Она всем своим видом показывала, что ей все равно, что делается в палате, и не смотря ни на что, будет героически исполнять свои обязанности. Исполнять обязанности ей не пришлось, потому что молодая следовательша решительно выгнала девицу из палаты таким тоном, что едва не замерзла жидкость в бутылках. Как ни странно, медсестра не решилась перечить грозной полицейской, хотя там была ненамного старше ее самой.
Следующий час Сергар отвечал на вопросы следователя, дотошно выспрашивавшей все подробности драки. Допрос прервался только один раз, когда нужно было вытащить иглу из вены - закончилась жидкость в бутыли.
Когда допрос окончился, Сергару было предложено прочитать написанное, но он отказался и просто поставил какую-то закорючку внизу каждого из листов. Подумал - да что она может написать такого, что так уж изменит ситуацию? Какая разница, что написано? Что будет, то и будет. Плевать.
После ухода следователя остался в палате один, так что можно было спокойно, без помех полежать, а лучше - посидеть. А заодно проверить сумку, которую принес ему участковый.
В пакете были пирожки, пахнувшие невероятно вкусно. И странно - Сергар вроде бы и хотел есть, но ел будто насильно, запах пирожков с мясом будоражил, но не так, как следовало ожидать после голодной комы.
Подумав, понял - бутылки! Из бутылок что-то вливали. То, что перебивало аппетит. Можно было предположить, что его фактически питали изнутри, вливая сразу в кровь. И медсестра что-то об этом говорила…
Почти насильно запихнув в себя три пирожка, сложил остальную еду в сумку (кусок мяса, помидоры, огурцы, вареные яйца) и отложил ее к тумбочке, стоявшей у изголовья (холодильника в палате почему-то не было). Развернул сверток с костылями, удовлетворенно кивнул - они! Поставил поближе к кровати, расставил ноги чуть шире плеч, перенес вес на костыли…ррраз! Встал, пошатываясь, но с наслаждениям ощущая ступни, к которым прилила кровь.
Ноги работали! Работали! Славься бабка Надя!
Сделал несколько неуверенных шажков, застыл, борясь с головокружением, и снова пошел вперед, дойдя до стены, у которой стоял платяной шкаф. Развернулся, чтобы пойти к кровати, зацепился за табурет, на котором недавно сидела медсестра, и с грохотом рухнул на пол - костыли полетели в сторону, один из них с силой ударился в стену, да так, что брызнули белые осколки от электрической розетки. Голова Сергара оказалась как раз у блестящих внутренностей, ранее скрытых за белой крышкой, и "ходок" замер, боясь коснуться опасного предмета.
Его уже однажды било током - когда в квартире Марии Федоровны пытался включить электрочайник и взялся рукой за оголенные штыри вилки. Тряхнуло так ощутимо, что он отлетел от розетки едва ли не на метр, и запомнил "славное" ощущение проходящего сквозь тело электрического тока на веки вечные.
Мария Федоровна тогда перепугалась, побелела, и долго рассказывала "сыну"об электричестве, и о том, как оно может быть опасно. Сергар все это хорошо запомнил…"стимул" запомнить был очень велик.
Сейчас же он вспомнил не о том, что рассказывала Мария Федоровна, а про то, что ему говорила бабка Надя - как она заново обрела умение магичить.
В дверь никто не вошел, никто не поинтересовался, что это тут грохнуло, так что можно было спокойно делать то, что он вдруг сейчас, сиюминутно решил сделать. Если увезут в тюрьму (не если, а увезут, точно!) - там он точно не сможет. Только здесь, и только сейчас!
Еще раз с опаской посмотрел на дверь, задумался - как сделать действие тока сильнее? Со слов Марии Федоровны, опаснее всего, когда ты в луже, мокрый. Когда касаешься провода мокрой рукой.
Насколько Сергар помнил, судя по словам бабки Нади, ее ударил ток на 380 вольт, а в сети, уже со слов Марии Федоровны - 220. Это, само собой, меньше 380, и что это значит? Значит, чтобы усилить действие, нужно быть мокрым! Если ударить палкой легонько - эффект будет одним. Если сильно, большой палкой - совсем другое дело! Значит нужно усилить действие тока. Логично? Логично!
Сергар подобрал костыли и медленно потащился туда, где капала вода - к маленькой двери, за которой находилось то, что ему нужно - туалет!
Ванны тут нет - увы. Он надеялся, что та будет в туалете, но…хотя бы есть раковина с краном, и то спасибо!
Нужно было действовать быстрее, пока кто-нибудь не пришел, и Сергар открыл кран, пустив струю воды. Затем сел на унитаз, дотянулся до струи, бьющей в блестящее пятно в углублении раковины и начал горстями набрасывать на себя холодную, пахнущую хлоркой жидкость.
Здесь все пахло хлоркой! Все! Сергар некоторое время после своего появления в этом мире едва заставлял себя пить воду, от которой несло отвратительным сладким хлорным духом. Потом привык, но и сейчас еще никак не мог взять в разумение - зачем так уродовать воду? Неужели она настолько заразна, что ее надо убить мерзкой вонючей жидкостью?
Холодная вода текла по спине, пропитывая больничную одежду, которую надели на Сергара во время беспамятства, стекала на пол, пропитывала штанины, которые сделались тяжелыми, неприятными, ледяными. Зубы тут же заклацали, будто тогда, под проливным дождем на плато Мориси, когда их оставили без обоза, без жратвы под открытым небом, под секущими струями ливня. Всю ночь они сидели сгрудившись кучками, и ждали утра, солнца, мечтая лишь об одном - чтобы все это поскорее закончилось, пусть в бой, пусть они даже сдохнут, но только не этот мерзкий, принизывающий ледяной дождь!
Сейчас Сергара дошел до той же точки - что угодно, лучше сдохнуть, чем так жить! Инвалидом, лишенным магии…
Оперся на костыли, поднялся с крышки унитаза, и оставляя за собой мокрую дорожку пошлепал в комнату. Прислушался к тому, что происходило в коридоре - тишина, больница будто вымерла. Из больничной кухни доносился запах пригоревшей каши, и Сергар невольно сглотнул слюну - неплохо было бы поесть! Но это уже потом. Сейчас есть нельзя - как перед боем, когда тебе в живот могут вонзиться две пяти доброй зеланской стали. Лучше быть налегке.
Впрочем - какое там налегке, когда только что сожрал три пирожка, и они еще не успели перевариться?! Или успели? Наверное - да, иначе почему опять захотелось есть? Значит, бабкино снадобье до сих пор работало, подгоняло процессы в организме.
Опустился на пол рядом с розеткой, оперся спиной на непонятную конструкцию, прикрепленную внизу, у подоконника. Похоже, это была система обогрева помещения - судя по тем фильмам, что видел по телевизору. Батареи отопления, так их вроде называли. Только здесь они были не такие как в квартире Марии Федоровны, а плоские, тонкие, покрашенные краской кремового цвета. Впрочем - его это не особенно интересовало. Так, отметил для себя, и все. Вот, мол, наверное, батареи. Вот они - какие-то странные, непонятные. Ну и все. Лишние знания. Мусор.
Протянув руку к розетке, долго не решался коснуться блестящих контактов - помнил, как врезало в прошлый раз. Сидел минуты две, клацая зубами от холода, пока вдруг не обозлился на себя, такого убогого, нерешительного, такого болвана, не способного ни к чему - даже к тому, чтобы убить себя! Или подняться над собой нынешним… То, что он может погибнуть от удара током, Мария Федоровна ему говорила, но Сергару в это почему-то не особенно верилось. Он не мог себе представить гибели от какого-то невидимого "тока". Вот от меча - это понятно. От стрелы - да. От удара копьем. От прилетевшего огневика. Но от неведомого "тока"?!
Выругавшись, цапнул за розетку, решив для себя не отпускать ее как можно дольше и приготовившись к боли!
Того, что произошло потом, Сергар не ожидал - такой боли, такого удара, парализовавшего дыхательные мышцы и само сердце! Сергара выгнуло дугой, начало бить судорогами, рука его, зажавшая контакты вцепилась в них так, что сейчас смертельный захват с трудом разжал бы и могучий участковый, появись он в тот момент в комнате. Другая рука Сергара схватилась за батарею отопления, вцепилась в нее так, что едва не погнула краешек алюминиевой пластины.
Выручило Сергара то, что розетка была в общем-то хрупким сооружением, сделанным из дрянной пластмассы, не рассчитанной на то, чтобы кто-то, способный подтянуться пятьдесят раз подряд, вцепился в ее, со всей силой тренированных занятиями и ездой на коляске пальцев.
Он раздавил розетку, как орех. Зажатые в ладони, соединенные вместе провода устроили короткое замыкание, оно выбило предохранители, линия обесточилась.
Сергар упал на пол, бездыханный, с остановившимся сердцем.
Тут бы ему и конец, но боги, которые еще не доиграли свою игру, послали на спасение бестолкового боевого мага своего агента, вернее - агентшу, которую в больнице знали под именами Маша, Машка, Машенька, а на улице Рокоссовского, дом пять - как "Машка, Витькина сеструха, в натуре не трогай, а то огребешь проблем! Он сцука внатури авторитетный пацан! Щас сидит!"
Когда Маша вплыла в палату, распространяя вокруг себя ауру доступной сексуальности, Сергар как раз только что завершил акт самоубийства, и теперь лишь слегка подергивался, пованивая подгоревшей кожей. Он успокоился на полу, глядя в потолок остановившимися голубыми глазами, которые прошлый раз Машеньке так понравились (Хороший парень! Симпатичный такой! И хозяйство у него рабочее…после Мишки я уже два месяца ни с кем не была! Эдак и мхом зарастет!)
К чести Маши, она мгновенно отреагировала на полученную ее мозгом информацию, не стала терять время на охи, ахи, глупые вопросы, причитания и слезы - завопив, как карета скорой помощи, бросилась к ординаторской, и через пару минут в палате Сергара уже стоял дефибриллятор, а реаниматолог, на беду свою вернувшийся из туалета, куда ходил покурить, держал в руках два "утюга", стоя на коленях перед лежащим на полу "покойником". Пациента вытащили из лужи, уложили на сухое место, сбросив с него мокрую пижаму, и готовились врезать по сердцу высоковольтным разрядом - не чета по мощности тому, что он получил из бытовой розетки.
Бах!
Тело Сергара дернулось, но сердце не заработало.
Жжжжж… - набрал заряд дефибриллятор.
Бах!
Никакого эффекта.
- Красивый парень! - тихо буркнула под нос одна из молодых докториц, с жалостью глядя на "Олега" - Мог бы жить.
Бах!
Бах!
Время шло.
Четыре минуты. Пять. Шесть.
Бах!
- Все, хорош… - реаниматолог устало поднялся с колен - Готов. Время уже. И нахрена же он взялся за розетку? Да еще и мокрый? Кто его облил водой?
- Как хорош?! Почему хорош?! Давай, реанимируй, ….твою мать! - Маша возмущенно фыркнула, и потрясла кулаком - Вась, ты чо, охренел?! Работай!
- Да умер он! - устало бросил молодой врач, невольно заглядывая в разрез халата медсестры. Сиськи у той были знатные, да!
- Чо ты сиськи мои разглядываешь?! Реанимируй, кобель ты эдакий! Тьфу!
Маша плюхнулась на колени рядом с Сергаром, и вдруг со всей силы врезала ему сложенными вместе кулаками прямо по грудине - раз, другой! Звук был таким, будто кто-то ударил палкой по туше свиньи. Врач-терапевт, которая стояла рядом, даже поежилась, представив, какой синячина был бы, если бы ей врезали таким вот манером.
- Да бесполезно, чего время тратишь! - в сердцах сплюнул реаниматолог - Беги за каталкой. В морг надо. Все, сержант, кончился ваш арестованный. Теперь не погоняешь чаи с медсестрами! И вообще - это вы проследили, допустили, чтобы он покончил с собой! (Мстительно) Теперь тебя накажут, да?
Реаниматолог был очень недоволен присутствием сержанта у дверей палаты. Ладно бы у дверей! Тот в общем-то и не сидел перед дверями (на кой хрен охранять безногого, куда он денется?! Начальство вечно дурит!), а вечно бегал в сестринскую и охмурял медсестричек. А всем известно - трах медсестер это неотъемлемое, законное право врача! А не какого-то там сраного мента! Пусть шлюх в притонах трахает, а тут не его курятник! Здесь есть свои петухи!
- Яааа?! Да это вы его проморгали! - возмутился сержант, ровные усики которого едва не встопорщились от возмущения. Сейчас он был похож на разъяренного кота - Может это вообще вы его убили! Кто знает, чего вы с ним делали?! Может подсыпали чего? Врачебная ошибка! Врачи-убийцы! Вы еще ответите!
- Тихо! - вдруг рявкнула Маша так, что стоявшая рядом терапевт вздрогнула, и едва не выругалась матом - Дышит! Он дышит! Вот вы болваны - не смогли его реанимировать! А я смогла! Вот за что вам вообще деньги платят, а?! Бестолковые!
- Ты это…говори, да не заговаривайся! - неуверенно бросил реаниматолог, хватая руку "покойника", чтобы прослушать пульс и убедиться, что очередной покойник так и не состоялся.
Впрочем - в этом уже не было нужды. Несостоявшийся мертвец открыл глаза и что-то сказал на непонятном языке. Заметив же, что лежит практически голым на полу, и вокруг стоит толпа народа, явственно выразился:
- ….вашу мать! Это что за херь?! Холодно! Дайте что-нибудь сухое!
- Ты чего, самоубийством решил с собой покончить? - прозорливо догадался сержант, и тут же наткнулся на неприязненный взгляд узника и еще более неприятные слова:
- Идиот! Упал я, не видишь, еле хожу! Упал, и случайно схватился за розетку! Дайте же сухую одежду, гады!
Через десять минут Сергар уже сидел на кровати, закутанный в одеяло и пил сладкий чай из здоровенной кружки. Рядом сидела Маша - она просто-таки влюбилась в спасенного ей парня. Не потому, что он был особым красавцем - хотя и да, симпатичный (хромой…а так бы…), не потому, что ее вдруг пронзила стрела Купидона. Этот спасенный ей больной был живым укором всему врачебному персоналу, бестолковому, зазря получающему свои длинные рубли, а работающему меньше любой медсестры! (Извечный плач и стон младшего медицинского персонала). Что бы они делали без медсестер, полоумные, самодовольные придурки?!
Маша сидела рядом с Сергаром, и ей очень нравилось изображать из себя мать Терезу, демонстративно не глядя в сторону заглядывающих в палату товарок и злодеев-врачей, не сумевших по своей глупости спасти парня. А она спасла! Она, Маша, а не вся толпа умственно отсталых, именующих себя врачами!
- Это я тебя спасла! - торжествующе рассказывала Маша, поглаживая Сергара по плечу - Они тебя дефибриллятором - бах! - а никак! Ты только дергаешься! И сердце не запускается! А я вспомнила, как на занятиях говорили - кааак! - врезала тебе кулаками по груди! Сердце-то и запустилось! Вот! Тебя как звать?
- Се…Олег! - слегка обескураженный напором девицы Сергар едва не назвал настоящее имя, и тут поморщился: болела грудь, болела голова, болело все тело. И вообще все у него болела - душа тоже. Он оказался таким идиотом, что чуть не лишился жизни просто не за медяк! Непростительно, глупо, просто тупо!
- Олег…Олег - Маша покатала имя на языке, и оно ей понравилось. Олегов у нее еще не было - А я Маша! Машенька! Олег, а ты точно не хотел с собой покончить?
- Точно. Не хотел - Сергар вздохнул, и уткнулся в кружку. Потянулся за печенькой, принесенной сердобольными медсестрами, одеяло спало у него с плеча, и Маша заботливо поправила, вернув на место и подоткнув на груди:
- Грейся, грейся! Это хорошо, что не хотел. Я самоубийц не люблю. Сумасшедшие! А я с сумасшедшими дела не имею. Ну их, к черту! Еще в горло вцепится! Ты не вцепишься мне в горло? Зубами, например? Как вампир?
- Вампир? - не понял Сергар, потом вспомнил - Нет. Если так…слегка только прикушу. Любя! Ты любишь, когда тебя целуют в шею?
- Эээ…люблю - смутилась Маша - Только у меня щекотно делается по спине. Мурашки бегут! А ты женатый?
- Нет - слегка растерялся "Олег" - А чего спрашиваешь?
- Нууу…так. Для разговора! - улыбнулась девушка, и вздохнула так, что верхняя пуговица халата едва не отлетела, но все-таки удержалась на месте. Что, впрочем, не помешало Сергару заглянуть в вырез халата и кофточки, чтобы полюбоваться гладкими, безупречными полушариями, от вида которых у Сергара сильнее побежала кровь в жилах.
Маша прекрасно знала силу своего "оружия", потому чуть улыбнулась, потянулась, как кошка, и встав с кровати, сказала:
- Вечером к тебе еще зайду. После ужина. Поболтаем! Расскажешь мне, что за язык, на котором ты все время хочешь говорить, а еще…ну…найдем о чем говорить. Вечером все разбегутся, в отделении не будет никого, так что поговорим. Скучно, телек неохота смотреть - все одно и то же. Ерунда какая-то. Одни новости, да брехливые сериалы. Я лучше с тобой посижу. Ты не против? И вот еще что - хочешь сходить в душ?
- Душ? Нуу..да, конечно.
- Тогда щас скажу твоему вертухаю, чтобы не возбухал! Мол, тебе обязательно надо в душ, для гигиены, а то помрешь. Мыло вон там есть, полотенце, пижама у тебя чистая. Тебя проводить? Дойдешь?
- Дойду - ответил Сергар, и шумно отхлебнул из кружки
***
Сергар лежал, чувствуя себя почти счастливым. Впервые за последние сутки он был чист, сыт, лежал в чистой мягкой постели, и главное - ноги его теперь были почти как новенькие! Если только забыть про их нежелание бегать и прыгать. Впрочем - как и ходить быстрее, чем двигается улитка (До душа, что в конце коридора, "полз" минут пять. И там, в душе, едва не свалился…) Но все это дело наживное - мышцы нарастит, не проблема. Одно только его мучило, одна мысль не давала покоя - получилось, или нет? Магия - вернулась?
Казалось - возьми, да попробуй! Дел-то! Войди в транс, коснись океана Силы, напитайся магической энергией, и…
А если нет? А если не получилось: Если все было напрасно?! Тогда как?
Подумал, и рассердился - ну какого демона?! То есть - "черта"! Надо привыкать даже думать по-здешнему, чтобы больше не было таких казусов, как сегодня, когда после пробуждения начал говорить на кайларском. Нет - только русский язык, и все тут!
Потянув время, сколько мог, Сергар закрыл глаза и сосредоточился на своих ощущениях, вернее - на том, как он ощущает этот мир. Нужно было протянуть невидимый канал к Силе, но так, чтобы если энергия бросится в тело, не она выжгла бы его дотла, не выплеснулась наружу, будто масло из масляного фонаря.
В транс войти было трудно - все отвлекало, все было каким-то не таким - и запахи, и звуки - даже капель из пропускающего воду крана отвлекала так, что невозможно сосредоточиться
Опять ругнул себя. Когда-то его ничто не могло отвлечь - ни ледяной дождь, ни храп товарищей! Даже пролетающие над головой огневики - и те не могли отвлечь от транса во время набора энергии! Просто - опять тянет время, боится!
Скрипнул зубами, и заставил себя работать как надо. Через несколько секунд уже плавал в черном Ничто, в котором ему нужно было протянуть канал к энергии Мироздания.
То, что его не выкинуло из Великого Ничто тут же, после входа - уже обнадежило. Раньше он мог войти лишь ненадолго, всего на пару секунд, и его сразу выбрасывало в реальность. Теперь же он повис в этом "вакууме", как шарик, светящийся в темноте ночи, как магический фонарь, прицепленный на плечо колдуна.
Поплыл вперед - все быстрее, быстрее…туда, где как ему думалось, Сергар увидел зарево далекого океана Силы. Дальше, дальше, быстрее, быстрее, еще быстрее! Вокруг Сергара вдруг появились звезды - незнакомые созвездия, которые по мере движения размазывались в светящиеся полосы. Ему казалось, что прошли часы, долгие, долгие часы, но на самом деле - прошла лишь доля секунды с начала путешествия в Ничто. И Сергар это хорошо знал. Учили, чего уж там. Хорошо учили. Вдолбили в голову знания по магии! В Ничто нет пространства, нет времени. Что есть? Никто не знает. Как не знают, что такое Сила, и почему одним дано с ней управляться, другим - нет.
Океан Силы возник внезапно, вот только что все было темно, мерцание звезд на бархатно-черном фоне, и вдруг - вот он! Переливающийся всеми цветами радуги, прекрасный, желанный, и…такой недостижимый!
Недостижимый потому, что дорогу к нему преграждала невидимая стена. Ощущение было таким, как если бы Океан Силы налили в гигантскую ванну, и вот там он бушевал, гонял огромные волны, воздетые до самых небес, пытался пробить стену, но…бесполезно. Он не мог достать до Сергара, и Сергар не мог добраться до него. И не было никакой возможности припасть к морю Силы, черпнуть хотя бы одну ложку Силы, такой желанной, такой сладкой!
До своего перемещения в новый мир Сергар буквально купался в этом море энергии, плавал в нем, будто рыба. Теперь - он будто человек, который стоит возле стеклянного сосуда, умирает от жажды, но не может хлебнуть ни глотка! Нет отверстия, нет крана, который можно открыть чтобы напиться вдоволь!
Будто повинуясь мыслям Сергара, Ничто куда-то исчезло, а сам океан оказался заключен в небольшой, круглый сосуд, аквариум - маг видел такой по телевизору. В них люди держали рыбешек - маленьких, цветастых, очень красивых. В этом аквариуме не было рыбешек, не было водорослей - ничего, кроме светящейся субстанции, именуемой Силой.
Сергару не казалось странно, что весь Океан уместился в маленький аквариум-шар, в котором безумный мастер не оставил ни одной дырки - в Великом Ничто бывает и не такое, здесь переворачиваются с ног на голову все представления о мире, о пространстве, о времени! Бывает так, что войдя в Ничто ты думаешь, что пробыл там час, или два, а на самом деле - меньше секунды. Но случалось и такее, что люди, застрявшие в Ничто, не ощущали времени и думали, что прошла всего секунда, на самом же деле, их тело уже умирало от жажды в реальном пространстве. Потому, первое, чему учили магов - контроль на своим сознанием. Не Сила должна довлеть над человеком, а человек над Силой!
Сосуд с энергией стоял на простом белом столике, посреди комнаты, ужасно похожей на палату, в которой сейчас лежал Сергар. Окрашенные краской стены, вытертый пол с задравшимся линолеумом. Ни кровати, ни шкафа, ни двери в туалет - просто комната, столик и сосуд.
Взяв в руки "аквариум", Сергар вдруг метнул его в стену, да так, что обвалилась штукатурка, и комната наполнилась известковой пылью, повисшей над полом и не собиравшейся падать вниз.
Сергар щелкнул пальцаами - пыль исчезла.
Усмехнулся - все, что происходит в Ничто - плод его разума, отголоски увиденного в реальной жизни. Сон. И подготовленный человек, колдун, может им управлять.
Вот только на "аквариум" это не действует. Сосуд - не часть Ничто. Он - само Ничто! Его часть! Его плод!
Щелчком пальцев создал здоровенный боевой молот, размахнулся, крякнув от натуги, и врезал по "аквариуму" так, что зазвенело в ушах. Молот подскочил, едва не ударил в лоб неудачливому вскрывателю аквариумов, и Сергар с руганью отбросил его назад. Бесполезно! Надо что-то помощнее!
И тогда у него руках появился автомат - такой, какой он видел по телевизору. Эти автоматы прошивали насквозь любой автомобиль - если верить киносериалам - но на проклятую "стекляшку" не подействовали совсем никак - пули отражались от прозрачной поверхности пульсирующего светом шара и разлетались в стороны, угрожая убить самого Сергара!
Пулемет. Бесполезно. Стены в щербинах от рикошетивших пуль.
Гранатомет - такой, каким он его представлял и видел на экране. Чуть не оглох, и едва отдышался. Хорошо хоть представил, что находится в невидимой броне! Иначе бы посекло осколками.
Потом вдруг здоровенная гиря на тросе, а Сергар оказался в кабине огромного механизма. Впрочем - сидя на табурете, таком, как стоял в палате. И палата стала огромной, как стадион.
Гиря расплющилась об "аквариум", трос оборвался, экскаватор исчез. Все бестолку!
Сергар замер в тоске и недоумении - что делать?
И вдруг в голову ему пришла смешная мысль. А вдруг?! Почему бы и нет?
Он поднял "аквариум", водрузил его на стол - такой, какой стоял у Марии Федоровны в зале. Отошел назад, и…
Мышка была совсем не маленькой. Здоровенная мышатина величиной с автомобиль. Хвост - больше похожий на бревно, покрытый жесткой шерстью, сквозь шерсть плоть просвечивает розовым. Гигантские острые резцы в огромной пасти - будто улыбается, предвкушая, как будет грызть тапок. Воплощенный кошмар домохозяек!
Мышь плотоядно ощерила зубы на Сергара, клацнула ими, почему-то ухмыльнулась, сделавшись похожей на дядю Петю, и как кнутом хлестнула хвостом по "аквариуму" Сосуд упал, и…от него откололся маленький кусочек! Совсем, совсем маленький! Но откололся!
Из дырочки тонкой струйкой, будто светящийся дым, полилась Сила, рассеиваясь в пространстве.
Сергар бросился к "аквариуму", поднял его, припал к пробитой дырочке, и едва не повизгивая от наслаждаения, стал вливать Силу в рот, глотая, захлебываясь, наслаждаясь каждым живительным глотком, доставшимся его измученной магическим голодом сущности.
Наконец, невидимые "емкости" в теле мага были наполнены и Сергар с облегчением опустил "аквариум", который тут же начал расти, снова превращаясь в громадный барьер, перегородивший Великое Ничто.
Но в этом барьере теперь была дырка. Дырочка - маленькая, крохотная, в которую и таракан едва пролезет - но она была. И теперь Сергар мог считать себя настоящим магом. Теперь он в любой момент мог напиться Силы - с трудом, не так, как раньше, но мог.
Все эти иллюзии, как он прекрасно понимал, были лишь иллюзиями, которые выдавал человеку мозг, стараясь облечь непонятные ощущения в виденные ранее картинки. На самом деле, никто не знал, как выглядит Сила, как выглядит Великое Ничто - каждый видел их так, как…видел. Это знает любой маг, даже самый завалященький, неумелый, начинающий свою карьеру колдуна. И Сергар, магические способности которого уменьшились против прежнего в несколько раз. А может и в несколько десятков раз...
Впрочем - он не отчаивался. Есть в плотине дыра, а там, где есть дыра, вода все равно сделает промоину больше. Проточит.
Время, только время поможет. А времени у Сергара достаточно.
Он открыл глаза. Солнце уже заходило за многоэтажные дома, стоявшие вокруг больницы, и в палату вползли тени. Сергар щелкнул пальцами, и над его изголовьем загорелся яркий, маленький фонарик - магический шар-светильник, размером с ноготь мизинца. Когда-то Сергар мог создать магический шар размером с человеческую голову. Он был сильным магом, что ни говори. Не таким, как сейчас. Но и то, чего удалось добиться, было просто великолепно! Теперь может колдовать! Врачевать, зажигать огонь, и делать еще много, много полезных вещей, которые пригодятся в новом мире!
Или не пригодятся. Зачем магический фонарь, когда можно зажечь лампу? Зачем огневик, когда можно выстрелить из ружья? Или автомата. Или пушки.
Плевать. Он теперь снова маг и все будет замечательно! Сергар счастливо улыбнулся, и провалился в сон - без сновидений, без боли и волнений. Он очень устал. Путешествие в Ничто - это вам не по парку прогуляться.
И ему было хорошо - впервые за долгие дни и месяцы.
***
- Ты спишь? Олег, ты спишь?
Сергар вначале не понял, что зовут его, но когда прохладная рука коснулась щеки, вздрогнул, и открыл глаза. В свете уличных фонарей увидел миловидное личико со вздернутым вверх носиком, пухлые губки, колечки-сережки, поблескивающие в аккуратных ушках, не прикрытых белой круглой шапочкой, непременным атрибутом здешних лекарок.
Девушка улыбнулась, увидев, что "Олег" проснулся, и аккуратно присела на край кровати, целомудренно сдвинув колени и немного нервно теребя халат на груди.
- Знаешь, а я сейчас хотела сказать тебе: "Я не такая! Не подумай чего! Я тебе не шлюха!" - вдруг прыснула Маша, и Сергар невольно улыбнулся. От девчонки веяло здоровьем - телесным и душевным, а еще - каким-то неистребимым оптимизмом, будто все ей нипочем и любую проблему она рукой разведет. Он и сам был когда-то таким же - молодой парень, завербовавшийся в армию, мечтавший о подвигах и не верящий в свою смерть.
О подвигах он перестал мечтать после пары месяцев службы, еще в учебном подразделении боевых магов, где ему популярно рассказали - кто он есть такой. "Быдло, скот, тупой сельский колдунишка, возомнивший, что армия - это лагерь для увеселения и здесь нужно только жрать, спать, девок трахать, да в сортир бегать!"
В возможность умереть он поверил после первого же боя, когда в двух парней рядом с ним вмазали шары огневиков, и на него свалились их поджаренные трупы. Дооолго после этого он не мог не то что есть - даже видеть, как жарится мясо. Ему все время чудился запах паленой ткани и виделись запеченные, белые глаза Идрана, парня из соседней деревни, который пришел в армию вместе с ним и мечтал, заработав денег на службе, купить дом и жениться на соседке Сергара, золотоволосой Имруле..
После того боя Сергар уже не боялся струсить. Если надо - тут же падал на землю, прямо в грязь, надо - полз тысячу шагов, вжимаясь в размешанную с дерьмом и кровью черную жижу. Странное выражение - "бояться струсить", но правильное. Человек часто думает о том, что подумают люди, что скажут, увидев, что он предпринимает все возможные меры, чтобы избежать гибели. Боится, что его сочтут трусом. И гибнет, хотя легко мог бы избежать гибели. А погибать Сергар не хотел.
А еще - он каждый день учился убивать. Магией, мечом, ножом, голыми руками - только так можно было выжить, только так он мог сохранить свою жизнь - забрав чужую.
- А я и не думаю, что ты шлюха - улыбнулся Сергар, очень надеявшийся на обратное. От девушки пахло благовониями, чистым женским телом, и у бывшего боевого мага снова начался процесс, доказывающий, что Сергар стоит на пути выздоровления. И скорого!
- Врешь небось! - усмехнулась девушка, и вздохнула так, что ее груди поднялись вверх, как и восставшая плоть Сергара - Мол, зачем пришла в парню ночью в его палату? Для чего?
- Нуу…скучно, наверное - предположил Сергар, дыхание которого слегка участилось - Ты же обещала прийти. А этот…мент, он не помешал? Ну…охранник?
- Охранник? Он с Ленкой из кардиологии куда-то попилил, твой охранник! - пренебрежительно фыркнула Маша - Не люблю ментов! У нас в районе все их не любят! Тьфу! Не хочу про них говорить. Давай лучше про тебя поговорим, а? Ты такой интересный! Как ты смог здорового парня завалить?! Мне Петька…ну мент этот…рассказал, что ты и правда одним ударом завалил парня, что к тебе докопался в камере! Ты что, какой-нибудь спецназовец? Откуда научился так драться?
- Ээээ…ммм… - не нашелся что сказать Сергар, и невзначай положил руку ближе к бедру девушки, коснувшись ее костяшками пальцев - Я вообще-то много чего не помню. После комы. Не помню даже, что значит "спецназовец". Слышал где-то, но не помню, что это такое. Извини.
- Это как так - не помнишь? - удивилась Маша, и тихо хихикнула - Все знают, что такое спецназ!
Облегченно вздохнула:
- Врешь! Мне Петька…мент, рассказал, что ты крутой спецназовец, что тебе в бою спину перебило, и что ты владеешь приемами специальной борьбы, которую только спецназовцев учат! А когда в камере тебя хотел баклан опустить, ты не выдержал беспредела, и убил гада!
- Хмм…нуу…да, обучен кое-какой борьбе - принался Сергар, и снова чуть придвинул руку. Бедро девушки было гладким, упругим, и таким желанным, что простыня над пахом приподнялась бугорком, и не видно этого было только благодаря темноте.
- Ну вот! А что же врешь тогда! - обиженно фыркнула Маша - Ты мне не ври! Я же за тебя! Ты мне нравишься! Ты хороший, я знаю. У тебя такие глаза синие…я всегда мечтала, что за мной приедет какой-нибудь олигарх и увезет с собой на красивой белой машине! И он будет блондин, как ты, и с синими глазами, как у тебя!
- Разочарую - хмыкнул Сергар - Я нищий, больной, и только-только стал подниматься на ноги. Олигарх из меня, как из дерьма стрела!
- Что из дерьма? Стрела? - прыснула Маша - Вот ты смешной! Почему стрела?! А не пуля?! Да ладно, ладно - так даже забавнее! Ну, расскажи о себе, расскажи! Как воевал, как ранение получил! Как тебя учили воевать! Я страсть как люблю рассказы об армии! О спецназе! У меня был парень один, спецназовец, он так интересно рассказывал! Как он на войне целый блокпост бандитов вырезал! Голыми руками двадцать человек поубивал, а потом забрал у них ящик водки, и унес к нашим!. И они с дружанами бухали! А когда генерал приехал - послали его на…й!
Маша выругалась так, будто это было не грубое ругательство, а обыденное слово, употребляемое каждый день, и не менее пяти раз в час. Сергар усмехнулся - понятно, девица не из высших слоев общества.
Впрочем - это было видно и так, по манере речи, и хотя бы по тому, что она работала мелкой лекаркой, помощницей врачей, не найдя себе лучшей работы. Лучшей жизни.
Слова про крутого спецназовца позабавили - Сергар понял, кто такой спецназовец, вернее - вспомнил. Немало сериалов было создано вокруг их подвигов, явно придуманных, и совершенно нереальных. Он не любил эти сериалы, особенно такие, где стреляли, лилась кровь, умирали люди. Предпочитал смотреть комедии, любовные мелодрамы, мультфильмы и новости - развлечения, информация. Человеку, который десять лет видел только кровь, грязь и смерть совсем не хотелось смотреть на эти безобразия и в своей загробной жизни. Именно загробной, потому что как еще назвать эту жизнь? Погиб, и обрел новое существование...
А эдаких "спецназовцев" он насмотрелся вдоволь - парни, которые лучше владели языком и членом, чем мечом и заклинанием. Любимцы девиц из хороших семейств, болтуны и выпивохи. Часто они были вполне приличными парнями, с которыми приятно провести время за столом в трактире. Вот только в бою Сергар предпочел бы иметь рядом с собой не "спецназовца"- выпивоху, а такого как он сам, угрюмого убийцу, обожженного десятками сражений, который не побежит, не бросит товарища, а будет стоять насмерть, поливая врага огневиками и площадной бранью.
- Не ругайся! - нахмурился он, погрозив девушке пальцем - Тебе не идет. Ты красивая, желанная, такая славная девушка - зачем тебе мат?
Маша слегка смутилась, отвернулась в сторону, потом снова лукаво посмотрела на парня в постели:
- Правда, желанная? Я красивая? Скажи, на мне можно жениться?
- Запросто! - не покривил душой Сергар - Такая красотка! Да ты мечта мужчин!
- Мечтааа… - непонятно протянула Маша - Мне двадцать лет, а я все не замужем! Только и норовят на меня залезть, кобели проклятые, а замуж - никто не зовет! Да и за кого выходить?! Пацаны тупые, поговорить не о чем! Стоят, курят, харкают, да грегочут, как лошади! Или бухают! А я хочу красивой любви! Принц какой-нибудь…или на худой конец…крутой спецназовец! - она покосилась на Сергара, и не увидев усмешки на худом лице, продолжила - Я бы его ждала из командировки в горячую точку, а когда он приедет - бросалась бы ему на шею! И дочку! Дочку хочу! Мы бы с дочкой его встречали, а потом шли гулять по парку! А все бы завидовали - он такой красивый, в форме, весь в этих…веревочки такие…блестяшки…а! Аксельбанты! Вот! И все девки мне бы завидовали! А потом мы с ним легли бы в постель, и он кааак…ммм….в общем - нам было бы хорошо - смущенно закончила Маша - Вот!
- А ты не думала над другим вариантом, Маш? - грустно усмехнулся Сергар - Привезли тебе твоего спецназовца в гробу. В закрытом. Голову ему оторвало. Или вообще на части - мешанина одна. И осталась ты одна с дочкой. А то еще - пришел бы он с войны без ног. И катался в коляске…вот как я. Ни денег, ни работы, одна жалкая пенсия. Даже член не работает. И начала бы ты от него бегать к соседу, потому что молодая, хочется, ну не самотыкой же себя пользовать?! А он бы все понимал, все видел, и ничего мог сделать. Потому что деваться некуда. И начал пить. И тебя бить, когда настроение совсем дерьмовое. А ты назло ему закрутила бы еще с врачом. И с другим соседом. И тоже начала пить. И он сгорел бы от водки, а ты бы постарела, сделалась страшной и злой.
Сергар замолчал, посмотрел на Машу, и выругался про себя. Она плакала, и слезы текли по щекам, поблескивая в тусклом свете, падающем из окна.
Девушка отвернулась, молча попыталась встать, но Сергар поймал за руку и тихо попросил:
- Не уходи. Прости за то, что я тебе наговорил. Все у тебя будет хорошо! Встретишь своего спецназовца…
Маша снова всхлипнулала, выравалась, встала, пошла к двери. Уже взявшись за дверную ручку, вдруг остановилась, вытерла слезы и уже спокойным, слегка хрипловатым голосом сказала:
- Это ты про моих папку и мамку рассказал. Он был военным, в Афганистане воевал, еще где-то…рассказывать не любил. Все точно, как ты сказал. Только нас двое - я, и Витька, брат. Он щас сидит за грабеж. Они банк хотели взять, дураки. Одному ногу прострелили - теперь безногий в тюряге гниет, отрезали, Витька - ему в грудь угодили из пистолета. Думали - помрет, а он выжил. Ну пятнадцать лет и влепили. Они инкассаторов постреляли…
- Прости - виновато бросил Сергар - я тебе прямо в больное место…я не буду тебе врать, ладно. Посиди со мной. Мне худо, тоскливо. Кроме мамы никого в этом мире у меня нет, впереди непонятно что, и что делать - я не знаю.
- Ладно… - Маша вытерла нос платочком, который достала откуда-то из выреза и снова села на кровать - Ты же не виноват, что угадал. Так все-таки, кто ты такой? Воевал, да?
- Воевал - сознался Сергар - Да, меня учили убивать. И когда полез этот гад, я ему врезал. Теперь судить будут.
- Я вот те чо скажу, Олеж - задумчиво протянула Маша - Ты не показывай, что ходить умеешь. Понимаешь? На суд поедешь на коляске, чтобы жальче было, суд тебя и не осудит! Ты же не хотел убивать! Тебе условняк и присудят!
- Хмм…а откуда ты знаешь? - удивился Сергар - Откуда такие познания? Это тебе участковый сказал?
- Это тот капитан? Боров наглый? - пренебрежительно фыркнула Маша - И ничо он не говорил! Я и так знаю! Я же на улице выросла, у нас половина двора сидела! Или сидит… Столько наслушалась про тюрягу, про законы, про адвокатов и суд - юристом можно стать! Хи хи… Только ведь не поедешь на коляске, или я не знаю мужиков! Вы такие болваны…ой-ей! Все выпендриться хотите! Хи хи…
- Ага, болваны! - довольно подтвердил Сергар, и взял ее руку в свои ладони - Прости, что я наговорил тебе про спецназовца…
- Да правда все это - вздохнула Маша - Не будет у меня прекрасного принца, не будет спецназовца. Выскочу я замуж за какого-нибудь болвана, например - врачишку, типа Васьки-реаниматолога. Потрахаемся, я залечу, заставлю жениться. Будем мы с ним собачиться, ненавидеть друг друга, он медсестер трахать, а я иногда - с любовником, чтобы отдохнуть от нелюбимого мужа. Нарожаем пару детей, купим по ипотеке квартиру. Машину в кредит. Ну и все такое прочее. Постылое все. Скучное, аж скулы сводит!
- А мать живая?
- Жи-ваая! Чо ей сделается! В магазе работает, продавщицей. Побухивает, все соседские мужики на ней перебывали. Любооовнички…мать их …! На меня все зырят, козлы …..! Прости…вырвалось. У нас все ругаются, и девки, и парни. А ты видать из хорошей семьи, да?
- Мама - учительница русского языка и литературы, отец…погиб он давно. Мама меня воспитывала.
- Вон чо..сирота тоже! - Маша погладила Сергара по плечу, слегка вздохнула - Жизнь такая, чо поделаешь…
Сергар вдруг потянул девушку к себе, она молча упала ему на грудь. Изо рта девушки пахло мятой, и Сергар усмехнулся - то ли жевательная резинка, то ли зубы почистила перед тем, как идти в "гости". Готовилась?
Девушка смотрела в его глаза спокойно, молча, будто чего-то ждала, и Сергар решился - притянул к себе и поцеловал в пухлые, сладкие губы так, что девушка легонько вскрикнула и отстранилась:
- Тише ты, медведь! Только без засосов! Не хватало мне завтра с эдакими пельменями вместо губешек домой шлепать! Ты уж того…осторожнее! Дай я сама!
Она придвинулась, нежно, ласково чмокнула его в верхнюю губу, потом отсела, быстро расстегнула халат, сбросила его на стул, сняла шапочку, отправив ее туда же, затем изогнувшись, как кошка, сняла лифчик. Стоя под светом фонарей в одних узких трусиках и чулках, спросила, загадочно улыбаясь:
- Я красивая? Ну, скажи - красивая?! Меня взяли бы в модели?!
- Обязательно! - хрипло сказал Сергар, которого сейчас меньше всего волновали проблемы карьеры любой из моделей в мире, и Маши в частности - Иди ко мне!
Он поймал Машу за руку, потянул, но она вырвалась и погрозила пальцем:
- Тихо ты! Дай трусики снять! Я знаю, что мужики любят это делать сами, но у меня дорогое белье, и не дай бог ты его лапищами-то порвешь! У меня парень был, давно - так он мне такие красивые трусики французские порвал, пидарюга, что я всю ночь плакала! Ой, прости…не хотела.
Маша выскользнула из кружевных трусиков, и снова встала возле кровати, оглаживая плоский живот, и торчащие вперед полные груди с острыми сосками. Она не была худой, как не была и толстой. Прихотью природы ее тело было на самом деле совершенным - приспособленным и для родов, и для секса, и как часто бывает у таких женщин, Маша прекрасно знала силу своей притягательности, и при каждой возможности пользовалась ей совершенно беззастенчиво и эффективно. У Сергара аж дух перехватило от вида обнаженной красотки в черных чулках, потирающей стройные бедра. "Смерть мужикам!" - вот как это называлось.
Маша подошла к кровати, сдернула простыню, которой был накрыл Сергар, потом решительно стянула с него пижамные брюки - под ними он был совершенно голым, (трусов запасных так и не нашли), а потом уселась сверху, ему на бедра.
- Ты уже готов! - удовлетворенно кивнула - Вот что, давай я сама, хорошо? И это…у тебя резинка есть?
- Что? - не понял Сергар - Какая такая резинка?
- Да знаю я, что вы не любите в резинке! Все вы мужики такие! - фыркнула Маша - Мне вот только залететь не хватало! От каторжника! Погодь, я щас дни посчитаю…я и сама-то не люблю в резинке, это и правда как самотыкой шустрить…ну почти как. Так…ага…семь…пятого числа… Можно! Ура! Неохота было в сестринскую идти за сумочкой, а сразу-то и забыла!
Маша приподнялась, взялась рукой, и…Сергар почувствовал, как он входит в нее, такую горячую, такую желанную, такую…такую…
Невольно застонал от наслаждения. Маша тоже.
Вздохнула тяжко, с привизгом, и начала медленно, плавно, наращивая темп, двигаться вверх и вниз, закусив губу, и тихо постанывая - все громче, и громче, пока Сергар не прижал ладонь к ее губам:
- Тише! Услышат!
- Да…да…не могу ничего с собой поделать…ты..такой слааадкий…ааах…ааах…да, я тише, тише, тише…
Она уже скакала на нем, нанизываясь до самого предела, кровать скрипела, постанывая, как сама наездница.
Сергар ощущал такое наслаждение, какое может ощущать мужчина, у которого не было женщины года три, не меньше! Маша буквально истекала соками, она была горячей, упругой, ее аккуратно выбритый лобок стукался о Сергара, оставляя на нем мокрое пятно, минута, две, три…и…все закончилось. Организм, истомленный долгим воздержанием, завершил цикл - Сергар выгнулся, задергался в сладких судорогах, наполняя девушку семенем, и она, почувствовал это, почти перестала двигаться, слегка разочарованно спросив:
- Что, уже все?! Я и не кончила! Ты еще можешь, или чуть позже?
Сергар вдруг почувствовал легкое чувство вины, а еще - досаду. Уподобился "короткострелам", неспособным удовлетворить женщину! Вот же…мда. Поганое чувство.
Впрочем - бывало всякое. И хуже бывало - когда выжрешь три бутылки красного Фернейского, не то что удовлетворить женщину - член-то свой найти без чужой помощи не сможешь!
А для того есть свои приемы…чтобы не прослыть придурком, неспособным удовлетворить женщину.
Нет, не язык. Вернее - не только язык.
Он маг, или не маг! Лекарь, или не лекарь?!
Сергар обхватил сидящую на нем девушку за поясницу и послал импульс Силы ей в тело. Он знал, куда и как нужно воздействовать, чтобы она получила свой самый сильный в жизни оргазм. И она его получила.
Выгнувшись так, что едва не коснулась затылком простыни у ног Сергара, Маша глухо и протяжно застонала, задергалась, схватилась за живот, который вздрагивал и колебался, будто у девушки внутри сидело некое инопланетное существо. Ее глаза закатились, оставив одни белки, зубы оскалились, как у волчицы, встретившей соперницу, а по коже прокатилась волна мурашек, будто девушка попала под холодный душ.
- Ааааээээ…ыыыы….!
Сергар не отпускал Машу, с наслаждением ощущая, как дергается матка девушки, всасывая в себя его семя.
Нет ничего слаще в мире, чем секс, и нет ничего приятнее видеть, как сотрясается в оргазме удовлетворенная тобой женщина! Это Сергар знал наверняка.
Лучше вина, лучше еды, лучше денег - упругое, прекрасное тело, которое дергается и стонет от наслаждения в твоих руках!
Это жизнь! Это то, ради чего можно жить!
Маша обмякла, и Сергар опомнился, прекратил посылать импульсы силы, положил девушку рядом с собой, нащупывая пульс. Он был частым, довольно ровным, и у незадачливого мага отлегло с души. Были случаи, когда от слишком длительного, интенсивного оргазма женщины сходили с ума, или даже умирали!
Сергар слышал такие истории, и когда сам изредка применял любовную магию, старался колдовать строго дозированно, чтобы не переборщить с колдовством. Тем более, что сам он однажды спьяну едва не убил проезжую дворянку, решившую завести интрижку с "мужественным боевым магом", накачивающимся винищем в одной из таверен Гоглеба.
"Мужественный боевой маг" был совсем не прочь нанизать на свой "вертел" смазливую "курочку", но проблема была в том, что у него совершенно отказывался работать самый нужный для этого механизм. Пришлось применять любовную магию, да. Баба вопила так, что смеялся весь трактир. Звук проходил даже через толстые бревенчатые перекрытия старого, построенного лет триста назад сооружения.
Сергар тогда спьяну увлекся и эту девицу пришлось буквально реанимировать - после часа беспрерывного оргазма она едва не свихнулась. Или все-таки свихнулась - поговаривали потом, что она преследует магов, и требует обслужить так, как это сделал некий боевой маг.
Хорошо, что тогда их перекинули из Гоглеба в Мутагар, а то бы или она Сергара заездила, или ее муж, известный купец, попытался бы нанять убийц, чтобы лишить любвеобильную женушку объекта вожделения.
А то и чего хуже - потащил бы в военный суд и заставил ответить за применение запрещенной любовной магии против свободной подданной Империи Кайлар.
Вообще-то такая магия считалась черной, и не приветствовалась в среде магов-лекарей. Особенно, если они состояли на воинской службе. Привыкание к искусственному магическому оргазму становилось таким прочным, иногда даже после разового применения, что женщины бегали за магом, как ручные собачки за опытным дрессировщиком, выполняя все его прихоти ради одной страсти - повторить еще хотя бы раз нечто подобное.
Маша медленно открыла глаза, повернула голову с Сергару, будто не узнавая, и хрипло, облизав губы, спросила:
- Что это было?! Я чуть не сдохла! О господи! Как хорошо! Мне никогда не было так сладко! Ты колдун! Ты настоящий колдун!
- Да, колдун - усмехнулся Сергар, поглаживая ладонью упругую грудку Маши - Я просто не хотел говорить об этом.
- Болтун - хихикнула Маша, и жарко дыша в плечо Сергара, предложила - Давай повторим, а? Очень уж хочется! Только я щас это…к раковине схожу, ладно? А то из меня льется - ужас как! Я тебе тут и так всю постель залила. Да ладно…потом сопру простыню в сестринской, поменяю. Надо будет отстирать, а то старшая сестра просечет - вони будет! Она и так на днях орала - бордель, мол устроили, е…сь со всеми направо и налево! Ой, прости! А сама-то, сама она?! Там клеймо ставить негде, старая задница! Блядища! Как старшей сестрой-то стала, лучше бы рассказала! Сука! Я щас!
Девушка спустила ноги с кровати, схватилась рукой между ног и пошлепала босыми ногами по полу по направлению к туалету. Сергар же остался лежать, глядя в потолок, и тихо улыбаясь.
Жизнь налаживается?
В паху легонько зудела натертая плоть, бедра были мокрыми, а душе пели полковые трубы:
Тра-та-та! Тра-та-та!
Может это совсем и не ад? Ну не могут же в аду девушки быть такими красивыми?! Может его и не ради наказания сюда прислало божественное провидение?!
Он слушал плеск, журчание воды в туалете, и думал о том, что скорее всего дела все-таки наладятся, иначе и быть не может. Ведь теперь он маг! А маг и в этом мире может устроиться совсем даже недурно. Например - пристроиться любовником к богатой даме!
Хе хе хе…как в кино! Как в сериале! Тут это принято - пристраиваться к бабам!. Только вот противно, боевой маг - и как шлюха? Нет, это не для него. Но кто мешает просто "помечтать"? Приятно знать, что у тебя не один выход в мир…и ты не окажешься на помойке, как содержимое ночного горшка.
- Я все! Готова!
Гладкое, прохладное от воды тело плюхнулось на Сергара, и он отбросил все свои "мечты". Какие могут быть мечты, когда женские губы тискают, ласкают твою стосковавшуюся по ласке плоть?! Когда горячий язык прохаживается там, куда допускают только жен и любовниц?
Нет, все планы, все мысли - на потом. А теперь - только наслаждение, только жаркий шепот, только страстные стоны и сладкая, горячая плоть.
И так хочется, чтобы это продолжалось вечно!

[Travnik]

Глава 6
Утро началось с танцующей старухи.
Кто-то хорошенько двинул по кровати чем-то тяжелым, и Сергар мгновенно очнулся, как обычно в первый момент не соображая, где находится. Присмотрелся - перед глазами мельтешит необъятная задница, обтянутая не очень чистым, некогда белым халатом. Задница двигалась в такт движению хозяйки туда-сюда, совершая танцевальные пируэты, и Сергар некоторое время любовался этим танцем, вдруг вспомнив владелицу трактира "Веселый дуб", такую же могучую бабу, как и та, что мыла сейчас полы в этой палате.
Трактирщица почему-то воспылала к Сергару великой любовью, кормила его бесплатно, подливала вина, и не брала за угощенье даже медной монеты, на зависть соратникам незадачливого молодого мага. Вначале он был доволен, как на Земле говорят - "халявной" жрачкой, но потом внимание метрессы стало его напрягать, особенно после того, как она вынесла дверь в комнату, где Сергар уединился с молоденькой шлюшкой. И случилось это в тот самый момент, когда он уже подходил к пику наслаждения, облапив девку, как старый пес молодую суку.
Все бы ничего, но проклятая девка так перепугалась штурма двери, организованного треклятой бабой, что ее причинные мышцы непроизвольно, спазматически сжались в могучем судорожном объятии, и боевой маг третьей категории попался в любовный капкан, как лиса злому охотнику. На шум сбежались посетители и охранники заведения, и все с удовольствием наблюдали за тем, как красный от стыда Сергар пытался освободиться от не менее красной, повизгивающей от страха девки.
И это все на фоне громогласной ругани трактирщицы, обещавшей неблагодарному парню все кары, какие может придумать оскорбленная, отвергнутая женщина.
Закончилось все в общем-то довольно скучно, не пришлось вызывать и лекаря - Сергар знал, что нужно делать в подобных случаях. Лекарь же, какой-никакой. Трактирщица от угроз перешла к слезам, халява же с этого дня закончилась, впрочем, как и период отдыха между военными походами. Через два дня Сергар и его соратники строем шагали в сторону зеланской границы, с удовольствием вслух, со смаком вспоминая те недолгие недели, когда корпус находился на переформировании и пополнении.
Вспоминали все, кроме Сергара - его мужское "хозяйство", пострадавшее во время агрессии трактирщицы и синее, как баклажан, все еще побаливало. Вспоминать, как в сторону его голого зада тыкали пальцем развеселившиеся пьяные солдаты, не очень-то хотелось. Представление - вещь конечно интересное, особенно эдакое, но лучше в этой сцене быть не комедиантом, а зрителем, затерявшимся в толпе таких же как он радостно грегочущих ублюдков.
"Танцующая старуха" наконец-то заметила, что за ней наблюдает будущий каторжник, разогнулась, и с ненавистью сказала, обращаясь куда-то в пустоту, к видимым только ей недоброжелателям:
- ХОдите все, хОдите! Топчите! Ух, ноги бы поотрывала! Натопчут, нахавозят, и пошли радостные! Калмыки! Барабаны пустые!
Сергар хотел осведомиться, чем же ей не угодила народность калмыков, о которой он в общем-то не слышал ничего плохого, и о том, почему барабаны не должны быть пустыми, но не успел. Дверь распахнулась и в нее вошла делегация, во главе с давешним мужчиной, который защищал Сергара от нападок полиции. Он тогда назвался главным врачом, но имени защитника Сергар не расслышал.
Впрочем - и не имел ни малейшей нужды в подобной информации. На кой черт ему имя какого-то там врача в богами забытом провинциальном городке?
За главным врачом вошли двое мужчин помоложе, тоже в халатах, девушка в белой курточке и белых штанах - так тут частенько ходили медсестеры, и еще двое женщин в халатах, из-за спин которых выглядывал постовой - не тот, что бы вчера, другой. Помоложе, потолще, и поглупее на вид.
Рядом с главным врачом шла следовательша, которая допрашивала Сергара сутки назад. На плечах девушки накинут белый халат, в руке кожаная плоская сумочка - тут их называли папками - на лице важность, впитавшаяся за годы работы в полиции.
Главврач хищной птицей подлетел к Сергару, схватил его за руку, пощупал пульс, нагнулся, оттянул веко, рассматривая что-то, что было недоступно простым смертным, а когда насмотрелся, повернулся к следователю и веско сказал:
- Вчера этого пациента выводили из состояния клинической смерти! С его слов, он случайно упал и схватился за электрическую розетку. После удара током его сердце остановилось, и если бы не наши врачи, сейчас он лежал бы в морге! А перед этим пациент находился в коме после того, как некая знахарка опоила его ядовитыми составами! Вы понимаете, что он сейчас балансирует на грани жизни и смерти?! А если я сейчас разрешу перевезти его в тюремную бльницу, и по дороге он умрет? Кто будет отвечать? Вы?! Да черта с два! Вы скажете, что я разрешил перевозку, что он был здоров - с моих слов, и что вы порассчитывали на мои знания. Мол, обманул я вас! Так вот - я против перевозки этого больного! Ему нужно находиться в стационаре не менее недели! И только потом я соберу консилиум и определю - можно ли ему перебираться за тюремные стены!
- Но…он убийца, Михаил Петрович! Нам нужно следствие вести! В суд направлять! Сроки!
- Я вообще вас не понимаю - фыркнул мужчина - Чего вы привязались к парню?! Он и ходить-то не может, на коляске ездит! Что, сбежит от вас? И вся ваша шайка толстозадых нахлебников не сможет догнать этого олимпийского чемпиона по бегу?! Скажите - зачем его арестовывать? Неужели нельзя подписку о невыезде, например? Дело выеденного яйца не стоит! Прибил какого-то шпаненка, за то, что тот пытался его унизить! И то - случайно прибил! Инвалид!
- Случайно - не случайно, но следствие нужно вести, есть закон, и вообще - это не ваше дело! - сверкнула глазами следователь - У нас людей не хватает, а мы держим тут постового!
- Так не держите, черт вас побери! - яростно выдохнул главврач - Ну вот на кой он мне тут нужен, этот ваш постовой?! Медсестрам подолы задирать? Или пол топтать!
- Ногами топчут! Топчут и топчут! Все затоптали, паразиты! - удовлетворенно подтвердила "танцующая старуха", которая гремела ведрами в туалете, не обращая внимания на представительную делегацию - Всех бы вас метлой, паразитов!
- Видели, что народ говорит? - ухмыльнулся главврач - Метлой вас! В общем - милая девушка - лежит он у нас еще неделю, а там забирайте и делайте, что хотите. Если совесть позволит. Вы вообще хорошо спите после того, как посадите несчастного безногого инвалида? Совесть не гложет?
- Меня никто не гложет! - парировала следователь, лицо которой покрылось красными пятнами - Главное, чтобы вас не глодало!
- Меня ничего не гложет! - тут же ответил врач, окидывая взглядом сержанта, на беду свою выглянувшего из-за спины терапевта Марии Семеновны - Я для людей работаю, лечу, спасаю, а не как некоторые - у дверей просиживают и девок разглядывают!
"Разглядыватель девок" тут же спрятался за широкую спину хирурга-травматолога, и не найдя взглядом спрятавшейся "мишени", главврач еще более жестко добавил:
- Все! Лишние - уходите! Мне больного нужно осмотреть! Консилиум! Когда можно будет его забрать - я вам скажу! А до тех пор нечего меня отрывать от работы! Вон! Все вон!
- Ага, ходют, и ходют! Вон все отседова! Вон, паразиты! Топчут, и топчут, топчут и топчут! А ведь ниверситеты покончали, паразиты! Весь пол засрали! - уборщица грозно тряхнула мокрой тряпкой и загремела шваброй, шурудя возле унитаза.
Следователь вышла из палаты поджав губы и бросив на Сергара такой "нежный" взгляд, что если бы она умела метать огневики, от бывшего боевого мага сейчас осталась бы лишь кучка полусгоревших вонючих останков.
- Закройте за собой дверь! - грозно припечатал главврач, последним снарядом довершая поражение вражеской армады, и когда следователь и не подумала исполнять приказание, довольно кивнул - Вот, и все они такие! Один вред от них! В конце восьмидесятых у меня колеса с машины сняли, так эти типы два часа уговаривали не писать заявление, мол, все равно не найдем, только затаскаем! А в девяносто пятом отобрали права, когда я поехал по медицинской надобности, и сел за руль своего автомобиля выпив всего один бокал вина! Мерзавцы! (Справедливости ради надо сказать, что вся медицинская надобность уважаемого главврача заключалась тогда в том, что он поехал к другому медицинскому работнику, жене заведующего реанимационным отделением Хитрова Сергея Дмитриевича, находившегося в тот момент в командировке, на курсах повышения квалификации)
Из всей этой перепалки Сергар вынес несколько важных для него пунктов информации: во-первых, он пробудет в больнице не меньше недели, и это уже хорошо. За неделю придумает, что ему делать и как ему жить.
Во-вторых, большинство народа стоит за него, прослышав об истории с придурком, напавшим в КПЗ. То, что уже все знают о том, что с Сергаром случилось, ничуть его не удивило. Маленький городок, скучно, делать нечего, поговорить не о чем, всех событий - кто кому морду набил, да кого застали с чужой женой. Весть об инвалиде, голыми руками убившем здоровилу прямо в КПЗ разнеслась по больнице как молния, чему в немалой степени способствовал сержант на посту у двери палаты. А из больницы, через родственников больных - по всей округе.
Минут двадцать Сергара крутили, вертели, осматривали - все те, кто пришел с главврачом - по очереди, кивая, делая умное лицо, выдавая время от времени комментарии на непонятном Сергару языке. Мага все это немного забавляло - во всех мирах, все лекари стараются набить себе цену, говоря странные слова, создавая свой, особый, лекарский язык, долженствующий ввести простых смертных в священный трепет. Больной должен верить, что лекарь произошел из рода небожителей, что он всемогущ - тогда и лечение проходит эффективнее, и деньги платят охотнее.
Наконец, осмотр закончился, и вся делегация выплыла из палаты, как корабли под парусами. Последним вышел главврач, перед уходом махнув рукой "предмету обсуждения" и неожиданно подмигнув левым глазом, что видимо должно было означать безоговорочную поддержку. А может - просто удовлетворение от того, что напакостил ментам. Явно было, что в этом городе их не очень-то любили. И главврач не исключение.
За "высокой делегацией" палату покинула и "танцующая старуха", уже на пороге выдав очередную тираду про "паразитов, поганящих чистые полы".
Наконец-то - один! На столике "заманчиво" испускает запахи некое варево, выглядящее довольно-таки отвратно. Серая каша, вроде как на молоке, хлеб, остывший чай. Кто принес - непонятно. Столько народа только что было в палате - невозможно за всеми уследить.
Не стал раздумывать - уселся, и быстро, взахлеб заглотил безвкусную липкую жижу, не задумываясь о вкусе.
Сергар не ел, он питался. Ему нужно было набить желудок, ввести топливо для организма, и он его вводил. Не заботясь о вкусе.
Съел хлеб, выпил чай - как ни странно, довольно сладкий. Сегодня систему не ставили, и Сергар задумался - почему? Пришел к выводу - все, и в том числе главврач, знали что лечить Сергара уже не от чего. Что ему нужно только лишь подкрепить силы, а не вымывать из организма мифический "яд".
Не наелся. Достал пару пирожков, тех, что принес участковый, принюхался - вроде еще не испортились, хотя и пролежали сутки. Съел, подобрав все крошки. Вкусные пироги! С капустой. Вот теперь - нормально. Жить можно!
Снова улегся на кровать, не накрываясь простыней. Сосредоточился, напрягся, и начал медленно поднимать выпрямленные, сдвинутые вместе ноги. Получилось! С трудом, не сразу, но получилось!
Потом еще раз, еще… После десятка поднятий ноги тряслись, дрожали, а на лбу выступили мелкие капли пота. Тяжело!
Спустил ноги с кровати, сел. Потянулся за костылями, оперся на них, встал, пошел к окну, стараясь не брякнуться на скользком, влажном от мытья линолеуме.
Посмотрел - розетку, в которую он вчера так опрометчиво сунул пальцы, уже отремонтировали. Усмехнулся - хорошо, что живой! И все получилось так, как хотел!
Вспомнил бабку Надю - если бы не ее рассказ об электричестве! Что бы тогда он делал? Вдруг нахмурился - не сходится. Ничего не сходится! Если так называемая бабка произвела уже несколько циклов омоложения - сколько ей должно быть лет? Лет пятьсот, не меньше? Тогда почему она рассказала, что ударило ее током совсем недавно? Ведь судя по рассказу, обрела она магическое могущество не очень давно? Десятки лет назад? А как тогда без магии проходила через обновления? Ничего не сходится. Ерунда!
Сергар посмотрел в окно - во дворе гуляли пациенты больницы в застиранных больничных пижамах. С ними - то ли жены, то ли сестры, то ли любовницы. Ворковали, разговаривали - видимо о домашних новостях. Улыбались…
Сергар тоже улыбнулся - вспомнил эту безумную ночь. К утру Маша уснула, а во сне вздрагивала, постанывала, шлепала губами, и когда Сергар пытался пошевелиться - хваталась за него так, что он морщился - острые, отточенные ногти девчонки впивались в тело, как когти зверицы.
И зачем это они так оттачивают ногти? Они называют это маникюр… Если только использовать как оружие? Есть такое снаряжение у лазутчиков - "когти", чтобы лазить по деревьям, по стенам. Но для женщин?! Бессмыслица!
Снова мысли метнулись к бабке Наде. А если она специально дала Сергару намек, как нужно вернуть магию? Если соврала? Зачем соврала? С какой целью? Может для того, чтобы скрыть свой настоящий возраст? А потом вдруг передумала? Этих женщин не поймешь… Если бы она хотела причинить зло - ложь понятна. Но тут-то - зачем врать?
Увы, Сергар никогда не мог понять женщин, впрочем - как и все мужчины. Сложная, непредсказуемая душа. Уже к двадцати годам он пришел к выводу, что женщина - это тот же мужчина, только спятивший. И как любой сумасшедший, женщина непредсказуема, опасна и хитра. Только что она была влюблена, готова сделать ради тебя все на свете, а через час - ты ее враг, заслуживающий самой страшной смерти.
Убила! И тут же рыдает на трупе, потому что жизнь закончилась, и оказывается этот мерзкий тип был ее главной драгоценностью в постылой жизни.
Так погиб приятель Сергара, грабер Ион. На свою беду он связался с некой истеричной особой, которая таскалась за Ионом по всем трактирам, устраивая сцены, когда тот напивался, и покупал себе очередную шлюшку. Ион с любовницей то сходились, то расходились, то дрались, то мирились, заканчивая примирения сексом, о котором тут же узнавал весь Микардар - Ион любил рассказывать подробности особенно бурных ночей, гордясь своими постельными подвигами.
И закончилось все это ударом в затылок - острым, тонким, похожим на шило кинжалом. Разъяренная дама воткнула его Иону в затылок так, что Сергар, который в это время был в трактире, с трудом выдернул застрявший в черепе клинок.
Увы, спасти несчастного не удалось. Мозг был непоправимо разрушен. Да и времени после нападения прошло слишком много, никакой лекарь бы смог не помочь, тем более простой армейский лекаришка вроде Сергара.
Говорили, что эта дама после убийства то ли повесилась, то ли вышла замуж за старосту соседнего поселения - старого пердуна, с кучей взрослых детей и большим капиталом. Во всяком случае ее больше никто не видел.
В прежние времена даму скорее всего бы повесили, или откупили за большой, очень большой выкуп, но после войны мелкие бытовые драки, убийства и кражи никого не волновали, если, конечно, объектом преступления не был один из победителей, подданный Зеланской империи.
Кого может волновать гибель одного из граберов, добывающих хлеб насущный занимаясь очисткой территории от мерзких артефактов? Родни, способной отомстить, у Иона не было, и вообще никакой родни, так что закопали его на кладбище возле трактира, разделив нехитрое барахло поровну - между теми, кто копал яму.
Сергару предлагали взять на память о товарище кое-что из его вещей, но он отказался - зачем все время иметь при себе напоминание о том, что судьба самого Сергара скорее всего будет такой же, как у этого одинокого "зверя". Умрет, закопают, и никто больше о нем не вспомнит. Кроме шлюх, которым грабер во время своих загулов щедро подбрасывал звонких монет.
После того случая Сергар беспробудно пил целую неделю, и едва не погиб, когда отправился в мертвый город трясясь с похмелья (не помогали даже заговоренные снадобья, потому что пил во время запоя всякую дрянь - лишь бы горело ясным пламенем)
Вздохнув, отбросил воспоминания, схватился за подоконник, и крепко держась за его край, начал приседать. Получилось три раза подряд, на третий - едва поднялся. Ноги тряслись, мышцы - как ватные. Подождал, передохнул - еще три приседания. Потом еще три.
Когда со лба покатились капли пота, остановился, хватая воздух широко раскрытым ртом. Хватит! На сегодня - хватит. Или "на сейчас"? Попозже нужно продолжить. Не тренировать мышцы - они и не нарастут.
Взял костыли, пошел - "ватные" ноги несли с трудом, подгибались, и это было очень неприятно. Но гораздо приятнее, чем знать, что ты вообще никогда не будешь ходить!
Улегся в постель, закинул ладони на затылок. Хорошо! Мышцы гудят, кровь расходится по телу - жизнь! Живем!
Маша, Маша…перед рассветом он ее растолкал, едва добудившись - так девка вымоталась. Девчонка была ненасытна, и угомонилась только тогда, когда сил не осталось почти совсем. Вымотала и себя, и Сергара. Если бы не магия…
Вот и еще применение колдовства - отбиться от ненасытной партнерши! Когда уже ничего не хочется, кроме как отвернуться к стене и заснуть…
Маша была очень недовольна тем, что ее разбудили, а когда оценила ситуацию как следует - наскоро поцеловала нежданного любовника и унеслась, накинув халат, положив в карман трусики, чулки и лифчик (Потом надену! После душа!). Только тогда Сергар уснул как следует, без сопящей в плечо подружки.
Честно сказать - он не любил спать с кем-то. Лучше одному, не ощущая, как кто-то кладет на тебя ногу, или дышит в подмышку. Или тянет тебя за причинное место, потому что ей именно сейчас приспичило удовлетворить проснувшийся в ночи голод по мужчине.
Нет уж! Для себя давно решил - если когда-нибудь все-таки женится, у него будет отдельная спальня! Пришел к жене, полюбил как следует, и к себе - отдыхать. Быть супругом - это такой труд! Нужен полноценный отдых!
Сергар вошел в транс - в этот раз довольно легко и просто припал к "роднику" магии, глотнул. Немного глотнул - запас был еще вполне приличным. Ну что он там истратил за ночь? Смешно! Один магический фонарик, да десяток женских оргазмов - куда было тратиться магии? Это же не серия из двойных огневиков на максимальной мощности, когда падаешь от напряжения, вымотанный так, будто весь день грузил телеги с дровами!
Сейчас он наверное и одного огневика не смог бы запустить. Вернее - огневика той силы и размера, какие привык создавать. Раньше Сергар был корабельным орудием, сейчас - легкий пистолет, если следовать земным терминам.
В оружии маг уже слегка разбирался. Немудрено - все-таки старый вояка, такие вещи понимаются интуитивно, на уровне инстинктов. Тем более что Мама много уже ему порассказала - и про войны, и про революции, и про то, как живет Земля, которая каким-то чудом еще не погибла от людской глупости.
Полежав, решил сходить в душ, а заодно погулять по коридору. Душевая комната была гадкой, с облупившейся плиткой, пропахшая мочой, кровью анализов и сигаретным дымом, которого Сергар совершенно не переносил, но горячая вода, хлещущая из ржавой дудки так, что едва не протыкала кожу, перевешивала на весах достоинств все недостатки.
Одним из главных достижений этой цивилизации Сергар считал не телефон, не оружие, способное уничтожить целые континенты, а именно это - горячий душ, воду, способную смыть с человека грязь, пот, и…заразу, которая может уничтожить целый город, где так никто и не додумался до изобретения душа с горячей водой.
Душ был заперт, изнутри кто-то крикнул звучным голосом: "Щас, я через пять минут! Подождите!" , и Сергар встал к стене, между дверями палат, закрыв глаза, и невольно чуя тяжелый запах, исходящий из этих средоточий людских бед. Судя по информации из телевизора, несмотря на то, что здешняя цивилизация технически стояла на несколько порядков выше, чем мир Сергара, здесь так и не победили болезни, которые в "отсталом" Кайларе с успехом лечили даже простые захолустные лекари. Например - те же переломы позвоночника, не говоря уж о сложных вещах, таких как отращивание конечностей - дорогое, но вполне доступное колдовство.
- Сынок! Сынок! Ты не стой тут! Они все видят!
Сергар вздрогнул, повернул голову - перед ним стояла небольшая, худенькая, встрепанная седая старушка. Аккуратная, чистенькая, и очень старая - кожа сморщенная, и желтоватая, как пергамент старых свитков.
- Кто видит?! - слегка ошеломленно спросил Сергар, оглядываясь по сторонам, пытаясь разглядеть "супостатов", но никого не увидел. В сестринской слышались пронзительные, возбужденные голоса медсестер, в душе шумела вода, переговаривались больные в палатах за закрытыми и приоткрытыми дверями, но в коридоре никого не было, если не считать случайно тени, мелькнувшей за стеклянной дверью коридора в самом дальнем его конце. Мент-охранник, который должен был его стеречь куда-то опять пропал, скорее всего, передвинулся ближе к кухне - время обеденное, а нормальный служака при первой же возможности ищет кухню - "святое дело, пожрать"! Коридор был пуст.
- Они! - шепотом сказала старушка, прижимая палец к губам - Я не сплю! Они подкрадываются ночью и откачивают у меня кровь! И у тебя откачают! А потом отправляют в Америку!
- Куда?! - опешил Сергар, начиная понимать то, что сейчас происходило.
- В Америку! Они делают там опыты, им нужна наша кровь! - старушка заговорщицки шепча придвинулась к Сергару, пошатнулась, и едва не упала. Маг подхватил легкое, невесомое тело, едва не потеряв костыли, бабулька уткнулась лбом ему в середину груди, теплая, худенькая и у Сергара вдруг защемило сердце - чья-то мать…бабушка! А у него вот нет матери. Померла.
Что на него нашло - Сергар так и не понял. Правая ладонь будто сама по себе легла на затылок старушки. Сила вырвалась наружу, рука засветилась, еле видимо в дневном свете, потом свечение затихло, почти пропало, но…Сергар уже увидел.
В мозгу женщины таился мерзкий паучок. Опухоль, которая пустила ноги-щупальца сквозь плоть, питаясь ей, пульсируя, разрушая ткань. Сергар не знал, была ли это раковая опухоль, да и какая разница? Это была чужеродная плоть, страшный "демон", питающийся мозгом. И он убивал женщину. Это маг знал точно.
Лекарь обхватил голову старушки второй рукой, теперь Сергар держал женщину обеими руками за виски так, как влюбленный держит свою женщину перед тем, как поцеловать, или как мать держит ребенка, чтобы улыбнуться ему перед сном и отправить в постель.
Сила утекала ровным ручейком, формируясь в хирургический нож, и как раскаленным ножом вырезала, выжигала сгустки проклятого "демона", не оставляя ни кусочка, ни одной "ножки" там, где эта пакость пронизала здоровую субстанцию головного мозга.
Здоровый мозг виделся Сергару полупрозрачным, как желе, пронизанное сосудами, нервами, и в этом желе умирала - дергаясь, будто вереща чужеродная ядовитая плоть.
Казалось, прошли часы, прежде чем с опухолью было покончено. Старушка стояла все это время по стойке "смирно", глядя остановившимися глазами в лицо Сергара, но ничего не видела. Приказом-посланием Сергар отключил ее восприятие, ввел в транс, и женщина не чувствовала боли, ничего не слышала, не осознавала, как если бы ее опоили самым сильным в мире наркотиком.
Уже напоследок, лекарь быстро прошелся магическим взглядом по ее телу, сделав прозрачным, как и мозг - убрал начинающуюся язву, которая зарубцевалась за несколько секунд, и дал толчок организму, запустив, как здесь называли, процесс регенерации. У лекарей Кайлара это называлось - "дать жизни".
Тело, получившее послание-приказ "оздоровись", включало скрытые резервы организма, убивало болезнетворные бактерии, таившиеся в дальних уголках плоти, залечивало мелкие ранки, обновлялось, и при достаточном умении, силе лекаря, можно было даже получить дополнительные несколько лет жизни. Немного, но получить. По крайней мере, после такого лечения человек довольно длительное время, иногда годами, чувствовал себя гораздо более здоровым, чем раньше, и внешне выглядел намного лучше.
Буквально на глазах старушка порозовела, морщины слегка разгладились, прошла синюшность губ, перестали дрожать руки, которые она опустила вдоль тела.
- Ой, что же это делается?! - заголосила какая-то баба, и Сергар вздрогнул, рефлекторно выпустив старушку, мягко свалившуюся ему под ноги - Убил! Глянь, он старушку убил! Что сделал, каторжник?! Милиция! Мииилициыыя!
Баба вопила так пронзительно, так громко, что из палат повыбегали, повыползали все, кто хоть как-то мог двигаться. Они с ужасом и негодованием смотрели на уголовника, которого, как они знали, держали под охраной в отдельной палате, и который сейчас, на их глазах убил невинную старушку!
Из сестринской выскочили медсестры, санитарки, откуда-то, как чертик из коробочки, вынырнул толстомордый полицейский, на ходу утиравший жирные, выпачканные желтым губы.
"Яичницу небось жарил мент…" - почему-то подумал Сергар, которого колотила крупная дрожь. Он сейчас вытащил из себя столько Силы, что при его нынешнем состоянии это обязательно должно было сказаться на физическом самочувствии. И сказалось. Его просто трясло, как во время приступа желтой лихорадки.
Сержант неожиданно сходу ударил черной упругой дубинкой так, что у Сергара зазвенело в ушах. Он устоял, и только крепче прислонился к стене, без которой давно свалился бы на пол.
Сержант еще раз замахнулся дубинкой, та свистнула, снова целясь в висок, но Сергар был уже готов к нападению - выхватил оружие из воздуха, дернул в сторону, наклоняя, закручивая спиралью, за дубинкой потянулся сержант, потерял равновесие, и…кубарем полетел на пол, хлопнувшись о линолеум, как мешок с картошкой.
Снова завопила та же самая дурная баба:
- Убииил! Убииил! Он милицианеээра убииил! Каторжник убиил!
Люди шарахнулись назад, полицейский начал подниматься с пола, пыхтя и нащупывая дубинку, и тут вдруг подала голос старушка, из-за которой собственно и начался весь переполох:
- А где я? Что случилось?
- Убииил! - заходилась криком дурная баба, и кто-то из мужиков, стоявших рядом с ней рявкнул, перекрывая дикие вопли придурошной дамы:
- Заткнись, дура! Какого …. ты орешь?! Кто кого убил?! Вон, живая, чо орешь-то?!
- Ну, это…я видела, как он ее душил…за голову держал!
- Идиотка, всех подняла! - сплюнул другой мужик, пожилой, держась за сердце - Аж сердце чуть не остановилось! А ты чего кидаешься на людей, вертухай поганый! Инвалида палкой бить, сука ты, волк позорный! Я щас на тебя в прокуратуру напишу, козел вонючий! Глянь, набросился на парня, и давай его лупцевать, гнида ты протокольная! Разожрали морду на народных харчах, и лупцують нас, рабочий класс! Эвона, какую харю-то нажрал!
- Да я чо? - растерялся сержант - Она вон орет - убили! Этот стоит возле старухи, она лежит !А знаете, в чем его подозревали? В убийстве другой старухи! Старуха вроде сама померла, да осадок-то остался! И чо я должен был делать?
- Башкой думать, чо! - припечатал довольный собой защитник рабочего класса, и подойдя в старухе, сидящей на полу, демонстративно-заботливо помог ей подняться - Вставай, бабушка, как себя чувствуешь? Что тут было?
- Я хорошо себя чувствую, очень хорошо! - старуха вдруг улыбнулась, светло, ясно, и вдруг шагнула к Сергару - Давно так хорошо себя не чувствовала! Я в больнице, да? Ничего не помню, все как в тумане. Помню - подошла к этому парню, о чем-то с ним говорила…а потом ничего не помню. И вообще - не знаю, как тут оказалась! Меня кто-то привез сюда, да?
- Дочь привезла - тихо сказала незнакомая медсестра, взрослая женщина лет сорока, с резким, худым, но довольно красивым лицом - Пойдемте в палату. Вам на снимок нужно, сейчас пойдем делать!
И громче добавила:
- Разойдитесь по палатам! Вам что здесь, представление? А вам, сержант, действительно надо думать, прежде чем людей бить по голове! Я доложу главному врачу о вашем поведении!
- Да я чо?! - лицо сержанта покрылось красными пятнами, было заметно, что он напуган - Я ничо ему и не сделал!
- Я сейчас посмотрю - многозначительно покивала медсестра, и ощупала голову Сергара, который так и стоял молча, до боли сжав зубы - Гематома у него на виске! Может быть сотрясение мозга! Нелюди! Не разобравшись, избивать человека! Правильно про вас говорят - оборотни в погонах!
Она окинула сержанта яростным, жгучим взглядом, и уже другим голосом, участливо, спросила Сергара:
- Так что тут было, парень? Расскажешь?
- Сам не знаю - соврал "парень" - Бабушка вышла из палаты, что-то начала мне говорить, я даже не помню что. Я стоял, ждал, когда же наконец помоется человек в душе, очереди своей ждал. Бабулька упала на меня, потеряла сознание. Я ее пытался подхватить, но сами видите - куда мне, на костылях? Тут еще эта баба заорала - ну я и не удержал, уронил. Вот и все. А потом началось - этот придурок налетел, стал бить меня. Я закрылся рукой, он раз попал, раз промахнулся, свалился. Ну - вы сами видели. Вот и вся история.
- Нет, это не вся история! - многозначительно кивнула медсестра - История закончится, когда я этого борова к прокурору потащу! Сейчас же позвоню в УВД, пусть они расследуют нападение на больного! Ах, негодяй, ах, подлец! Ну ты у меня попляшешь!
- Не нужно - вдруг попросил Сергар - Голова пройдет, чего ей. Он думал, что старушку защищает, не разобрался. Всякое бывает в жизни. Я на него не в обиде.
- Добрый, да? - прищурилась женщина - А потом он кого-то прибьет, и кто того, другого, пожалеет?
Она помолчала, пристально глядя на поникшего полицейского, усмехнулась и махнула рукой:
- Ладно, не буду жаловаться. Живи. Только чтобы на глазах не вертелся, бездельник! Дармоеды…
Открылась дверь душа, оттуда вышел распаренный, краснолицый человек лет пятидесяти, одетый в спортивный костюм. Недоумевающе посмотрел на группу больных, толпящуюся в проходе, на милиционера, на медсестру возле дверей палаты и медленно пошел в конец коридора, шурша ногами по линолеуму.
Медсестра проводила его взглядом, кивнула на дверь душа:
- Шагай. Освободился. Потом пришлю кого-нибудь из девчонок - таблеток дадут, компресс поставят. Как у тебя башка-то выдержала, так шибанул - небось, искры из глаз! А ты, сержант, вали отсюда - на кухню - и сиди там. Тьфу!
***
Обед ему принесли в палату. Сергар съел жидкий суп, рыбную котлету с макаронами, выпил чай, съел все, до крошки. Его уже не трясло, и он даже успел "подзарядиться", набрав Силы, что добавило оптимизма. Каждый выход в Ничто, каждый набор Силы - это тренировка магических способностей, а еще - наслаждение. Великое наслаждение…
Положив на голову марлевую повязку, пропитанную пахучей жидкостью (Все это принесла молоденькая медсестричка, рассматривавшая интересного пациента вытаращив глаза, как неведомую зверушку), Сергар забылся в полудреме. Он и спал, и не спал. Хотел спать - но не мог. В организме что-то происходило. Кровь неслась по жилам, как сумасшедшая, сердце стучало, Сергар будто горел, сжигаемый невидимым огнем.
Магия! Вернулась магия. И когда он поработал со старухой, выплеснул большое количество Силы - это будто подтолкнуло процессы в его организме. Тело обновлялось, тело не хотело быть придатком к инвалидной коляске!
Сергар не мог понять, что с ним происходит, но то, что происходит странное, новое - знал точно. Ныли кости, гудели мышцы, звенели нервы, распространяя по телу сигналы тревоги.
А еще, он не мог понять, когда это вдруг стал лекарем высшего ранга. Только лекарь высшего ранга мог видеть тело человека насквозь, так, как видел сегодня его сам Сергар. Ведь он никогда не умел ТАК лечить. Максимум - затянуть не очень опасную рану, дать импульс оздоровления, ну и по мелочи - залечить мозоли, остановить кровь. Но чтобы видеть тело насквозь, чтобы управляться с плотью, будто с мягкой глиной?! Нет, это ему не было доступно.
Этого не могла даже мать, сильная лекарка, к которой пациенты приезжали издалека. Такой дар был хорошо если у одного из десяти опытных лекарей.
Бабка Надя? Ее Дар? Она, напоследок, осчастливила его особыми, присущими высшим магам способностями? Может быть.
А может, это последствия того, что он некоторое время был мертв? Здешние лекари называют это "клиническая смерть". А что - он видел по телевизору передачу на одном из каналов, там рассказывали о различных таинственных явлениях, в том числе и о том, как люди, пережившие клиническую смерть, вдруг обретают новые способности, такие, каких у ни у кого не было!
Все может быть. Все. Вот только - какая разница, как он обрел эти способности? Главное - теперь они у него есть. И нужно думать, как дальше жить.
"Итак, теперь я лекарь. И как в этом мире маг-лекарь может заработать на своих способностях? Как может вытащить себя и Маму из западни, в которую их загнала жизнь? Ведь я не брошу Маму, пусть она не родная! Занял место сына - значит, принял на себя ответственность за жизнь матери бывшего хозяина тела!
И кроме того - настоящий боец своих не бросает. Мама боролась за меня, пласталась, стараясь прокормить, вылечить - разве она не заслуживает награды? Сдохну, а помогу!
Вначале нужно разобраться с полицией. Да, я на самом деле убил этого скота. И ничуть об этом не жалею! Таких тварей давить надо! Терпеть не могу шпану!
Хе хе…я уже и думать начал на русском языке! И это хорошо. Это правильно! Теперь я Олег! Надо раз и навсегда запомнить - Я - ОЛЕГ! Олег! Олег! Олег!
Так. Что мне грозит? Условный срок. Или небольшой срок. Нужно изобразить из себя немощного. Все об этом говорят, значит нужно прислушаться. Нужно прекратить изображать из себя бойца!
Вот зачем я свалил мента? Ну врезал бы он мне - синяком больше, синяком меньше! Нужно зажать рефлексы, забыть, что я боевой маг! Все, кончился бой! Кончилась война! Кончился боевой маг. Есть лекарь - Олег.
И кстати - у этого лекаря есть диплом лекаря! Вот же я болван! Вот и будетвозможность заработать! Только что я знаю о здешней медицине? Они и говорят-то на другом языке, когда называют болезни! Ну и что? Долго научиться? Ты забыл, как делается "Сок памяти"? Или "Светлая голова"?
А травы? Где найти нужные травы?
Да что травы? Разве тут нет трав? Берешь книгу, где написано о лекарственных травах, ищешь то, что тебе нужно - по изображению - и все! По фотографии! И пусть травы здесь называются иначе - какая разница, как их называть? Главное - что работают так же, как в обычном мире.
Хммм…в обычном. А какой мир обычный? Какой призрачный? Иногда мне уже кажется, что этот мир обычный, а тот, другой мир мне привиделся во сне… А может и привиделся? Может на самом деле я просто Олег, начитавшийся фантастических романов, и спятивший во время комы?
Тьфу! Бред! Я же все помню! Я же помню учебку, в которой учился пускать огневики, помню вонь сгоревшего тела, сожженного вражеским огненным шаром, помню мертвые города, в которых ходят живые мертвецы и пролетают птицеосы! Я помню! Это не может быть сном! Не может!
Сон, не сон…какая разница? Думать нужно как жить, а не копаться в ощущениях. Эдак и с ума сойти можно…а вообще странно, да - Земля ничем не отличается от Мира. Материки - те же. Один в один. Только называются по-другому. Деревья - те же. Только с другими названиями. Люди - те же. Такие же жадные, такие же щедрые, такие же злые и добрые. Только здесь нет магии. Почему-то нет магии.
Почему? Интересный вопрос. Во-первых следует принять за основу то, что это все-таки другой мир, а я пришелец. И рассматривать тогда все нужно глазом пришельца.
Я должен пройти через суд. Должен получить статус добропорядочного человека, чего бы это мне не стоило. И тогда я смогу жить. Тогда буду думать, как сделать ту жизнь, которую я хочу. Олег. Олег. Олег! Помнить.
Я стану врачом. Устроюсь куда-нибудь в небольшую больницу. Там будут рады получить на работу врача. Маша рассказывала, что врачей не хватает - в районе не хватает. Все стараются уехать в большой город, чтобы больше заработать.
Хмм…а как я буду зарабатывать? Начну брать деньги от больных - узнают, будет скандал! Врач-взяточник. Начну лечить магией - тоже скандал. Здесь не любят знахарей, очень не любят. Даже странно, почему так не любят. И почему их, магов, нет? Почему не развита магия, как в Кайларе? Выжгли? В старину, когда сжигали ведьм?
Почему-то эта цивилизация пошла совсем в другую сторону - от магии к пистолетам, от магии к пушкам и самолетам, от магии - к автомобилям и телефонам. И люди упорно не верят в магию, упорно ее отрицают! И это несмотря на то, что маги встречаютсяи в этом мире! Не часто, но ведь встречаются! Как та же баба Надя.
Хмм…а почему я считаю, что маги тут редки? Потому, что баба Надя так сказала? Она обманула меня один раз, почему не могла обмануть и в другой?
А как же та передача, по телевизору? Ну где экстрасенсы соревнуются? Мама сказала, что это так, обман, я и поверил ей. А может не обман? Может, это и на самом деле маги? Может мама не знает?
Как мне найти магов? Как с ними связаться? Только так - показать себя на экране, и пусть сами меня найдут!
Это нужно будет обдумать… Ну вот - нашел магов. Вернее - они меня нашли. Дальше что? Как они ко мне отнесутся? Каковы у них правила, законы? Или все эти маги подчиняются законам государства? Сомневаюсь…
И кстати - как так случилось, что о них никто не знает, и все считают магов выдумкой?
Что-то в этом есть странное…а может лучше не высовываться? Так, на всякий случай. Чую - здесь пахнет чем-то дрянным...смердит от всего этого! "
Дверь скрипнула, Сергар…Олег открыл глаза.
Сержант. Осторожно вошел, помолчал, оглянулся на дверь, прикрыл ее поплотнее, и понизив голос, сказал:
- Ты это…не сердись, ладно? Не хотел я тебя бить! Вижу - лежит бабка, а эта дура еще вопит! Ну и что я мог подумать? Ты это…не надо жаловаться, ладно? Щас строго со всей этой херней, уволят, и куда я пойду? Тут, в раене работы нет ни хрена, за копейки горбатицца? Да еще и кинут… У меня жена на сносях, сын еще есть…кормить надо. Был бы один, тогда…а так…
Сержант жалко улыбнулся, лицо его покраснело и сделалось несчастным, таким несчастным, что можно был подумать - сейчас он встанет на колени, и станет умолять о прощении.
Не встал. Воровливо оглянулся, достал из-за пазухи бутылку водки с красной надписью "Столичная".
Дядя Петя говорил, что ее разливают в Ждановке, в гараже, бригада кавказцев. А еще говорил, что они надувают с градусом - по закону водка должна была быть сорокаградусной, это же водка едва дотягивала до тридцати.
"Всему цивилизованному миру известно, что из литра спиртяги выходит четыре с половиной поллитры, эти же аферисты внатури вытягивают на пять пузырей!"
- Вот…спрячь! Вечером подкрепишь силы. На компресс, так сказать!
- Убери - сморщился Олег и закрыл глаза, чтобы не видеть жалкой физиономии мента - Никуда я не буду жаловаться. И водки не надо. Вопрос закрыт.
- Ну, как хочешь! - с видимым облегчением вздохнул полицейский, шагнул к двери, взялся за ручку, но не открыл, обернулся и еще тише бросил - Ты знаешь, я тебя зауважал. Думаю - придурок какой-то, утырок, уголовщина, а ты вон чо… Кстати, а как ты меня бросил на пол? Я сто кэгэ вешу, а ты меня одной рукой! Это чо, айкидо, да?
- Айкидо - нетерпеливо махнул рукой Олег - Дай поспать! Голова болит - сил нет! И не без твоей помощи, между прочим.
- Да, да, я понимаю! Ты это…если чо…я послабление какое сделаю! Может чо там купить, или погулять во дворе. Ты же не сбежишь? Ну да, ну да…куда ты сбежишь. Ну все - отдыхай! Я пошел!
Сержант дернул дверь, шагнул, и…столкнулся со старшей медсестрой, которая врезалась в него, отскочив, как мячик от скалы. Ойкнула, подозрительно посмотрела на полицейского, на Олега, лежащего с компрессом на голове, и строго спросила, хмуря нарисованные брови:
- Это что еще такое?! Вам кто позволил входить к больному?! Ваше место в коридоре - так вот там и сидите! Он тебя не бил? (Олег помотал головой)Его счастье! Уходите!
Медсестра решительно захлопнула дверь прямо перед носом сержанта, озадаченно вытращившего глаза, подождала, и снова распахнула:
- И нечего тут подслушивать! Вот туда идите! К фикусу! Там сидите! Здесь врачебная тайна!
- Какая - врачебная? - вяло трепыхнулся сержант - Вы вообще-то медсестра, а не врач!
- Вон, сказала! - медсестра уткнула руки в бока, и пока сержант не перетащился на противоположную сторону коридора, не двинулась с места, похожая на эпическую воительницу, наблюдающую за ходом битвы ее войска. Только потом плотно затворила дверь, и пройдя к кровати охваченного врачебной тайной пациента, села на табурет. Села, и молча уставилась на Олега, не говоря ни слова, лишь слегка покусывая губы, будто на что-то решаясь.
Молчал и он. Честно сказать - говорить не хотелось, и головная боль, раскалывающая голову не располагала к беседам. Даже с боевыми союзниками.
Когда молчание затянулось до неприличия, женщина решилась:
- Ты что сделал с Лидией Михайловной?
- О создатель! - вырвалось у Олега, голову которого кольнул особенно болезненный приступ боли - Это еще кто такая?! Чего я опять сделал-то?!
- Это бабушка, из-за которой сегодня был скандал. Что ты с ней сделал? Ты экстрасенс?
- Не понимаю, о чем вы говорите - насторожился Олег - Какой такой экстрасенс?!
- Вот что, парень, со мной вилять не нужно. Я хоть и не врач, но знаний у меня побольше чем у иного врача! Кстати сказать - давно могла бы быть врачом, если бы был диплом. Только сейчас уже поздно учиться, да и смысла нет. Ну так вот: у бабульки нашли неоперабельную опухоль мозга. Сегодня должны были сделать дополнительные снимки. Сделали. Опухоли на месте не оказалось. Из-за опухоли у нее развивалось психическое расстройство. Теперь же Лидия Михайловна рассуждает совершенно здраво, всех узнает, все понимает. А ведь только недавно она рассказывала о вселенском заговоре, о переливаниях крови и всяких таких чудесах. А еще - она будто помолодела. Кожа разгладилась, морщин стало меньше. А язва куда делась?
- А я знаю - куда у вас тут чего девается?! - хмыкнул Олег, больше всего мечтающий сейчас о том, чтобы его оставили в покое - Тут много народу ходит. Может и прихватили, что плохо лежит. Я-то причем? Не брал!
- Очень смешно! - серьезно и холодно сказала медсестра - Я слышала, из-за чего ты сюда попал. Бабку Надю многие знали. Она передала тебе умение?
- Какое умение? - закашлялся Олег, не открывая глаз - Не знаю ни про какое умение!
Женщина вздохнула, поправила локон, выбившийся из-под шапочки, устало посмотрела на парня, лежавшего на кровати и тихо попросила:
- Можешь помочь? Я заплачу!
Олег почувствовал в ее словах такую боль, такое отчаяние, что едва не вздрогнул - открыл глаза и в упор уставился в лицо собеседницы:
- Я не понимаю…но чем могу. Почему и нет… Что случилось?
- Дочка у меня - с трудом вытолкнула из себя медсестра - Она голову застудила. Менингит. Ослепла. И…умственно отсталая. Как Лидия Михайловна - была. Не уследили - простуда, и простуда…к бабке отправили, а там…. А она что соображает? Чаем с малиной отпаивала…дура! Век не прощу мамашу! Пока догадались скорую вызвать - уже поздно. Девочке шестнадцать лет…а она как овощ. Один случай на тысячи. Как в лотерею выиграть.
Женщина вдруг зажала лицо руками, ее плечи задергались, сдавленные рыдания ушли вглубь, выйдя наружу чем-то вроде кашля. Справилась с собой, утерла глаза шапочкой, которую стащила с головы, помолчала, добавила:
- Хотели к бабке Наде ее отправить, но та, сказали, не принимает. Даже знакомых. Старая, мол, стала. Помереть боится. Но я все равно бы поехала, в ноги пала, умоляла бы! Только вот поздно уже. Нет бабки Нади. Понимаешь? И тут вдруг узнаю - ты вон что сотворил! Потому и спрашиваю - поможешь? У меня есть деньги! Я тебе сто тысяч дам! Двести! Все отдам, что у меня есть, только спаси дочку! У меня кроме нее никого нет!
- Вы замужем? - вдруг спросил Олег, и тут же поморщился - Не подумайте чего…
- Все, что хочешь! - тут же отрезала женщина - Если хочешь, я буду тебя ублажать - все сделаю! Спать с тобой буду! С кем скажешь буду спать! Только помоги!
- Да не требую я со мной спать! - покраснел Олег-Сергар - С чего вы взяли!? И денег мне не надо! Я для разговора спросил! Просто хотел узнать…
- Не замужем - устало кивнула женщина - Дочка у меня единственный свет в окне. Все отдам за нее! Все! Убью! Куплю! Отдамся! Душу дьяволу продам, только спаси!
- Не надо никому ничего продавать - устало вздохнул Олег, и сел на кровати, опершись на спинку - Вы понимаете, что может и не получиться? Я не хочу вас обнадеживать, мозговая горячка - это серьезно. Это редко кто лечит. Можно облегчить страдания, но вылечить совсем…мама говорила, что редко кто умеет лечить такую болезнь. Нарушаются связи в мозгу, нервы - так их называют. А они растут очень медленно и трудно. Нужно много силы, чтобы суметь их срастить. И очень опасно. Мозг такая штука, что лазить туда…хмм…
- Ну ты же залез в мозг к Лидии Михайловне! Ведь получилось?! И тут получится!
- А если она умрет? Если я что-то нарушу? Тогда как?
- Тогда… - женщина прикрыла глаза, снова их открыла и в упор посмотрела на собеседника, положив ладони на бедра - Тогда пусть лучше умрет. Чем так жить… Так что, поможешь?
- Я не знаю - покачал головой Олег, глянув в окно на освещенные солнцем пятиэтажки - Нет-нет, я попробую, чего уж там…только не знаю - смогу ли. Со старушкой вышло случайно, и то я едва не свалился на месте от усталости, а тут…не знаю
- Получится! - убежденно, горячо подтвердила женщина! Обязательно! Иначе это несправедливо! Есть много людей, которые гораздо хуже меня! За что мне такое наказание? За что?
- Не знаю - серьезно, подумав, ответил маг - У каждого свое наказание. За что-то. Боги несправедливы и своенравны…
- Ты сектант? - вдруг остро взглянула медсестра - Почему "боги", а не "бог"? Впрочем - какая разница?! Делай что хочешь, но верни мне дочь! Я не знаю, что тебе предложить, не знаю как сделать, чтобы ты сделал все возможное! Хочешь…ее возьми! Вылечишь - и возьми! Любовницей! Женой! Только вылечи!
- Хватит! - вдруг рассердился Олег - Всему есть предел! Договорилась! Совсем охренела! Молчи! Я и так сделаю все, что только можно, и не надо мне от тебя ничего! Тьфу! Аж противно стало! Так и хочется тебя выгнать к чертовой матери, чтобы больше не видеть!
- Прости! Прости! Я уже сама не знаю, что говорю! Помоги! Милый, дорогой, век буду за тебя богу молиться! Или богам! Кому скажешь, тому и буду молиться!
Женщина вдруг бухнулась на колени, ухватила Олега за ноги и стала целовать их, поливая слезами. Олег от неожиданности оцепенел, нагнулся, схватил женщину за бока, пытаясь поднять, и…
В этот момент дверь распахнулась, и в палату вошла Маша.
Девушка выглядела очень соблазнительно - юбка-шорты открывала круглые, гладкие бедра, соблазнительные коленки, узкие, сухие лодыжки. Полупрозрачная кофточка с глубоким вырезом не давала шанса сомневаться в том, что у девица имеется крепкая, упругая и полная грудь. От девки просто-таки веяло сексом. Она вообще была сплошной рекламой натурального секса!
- Это еще что такое? - растерянно спросила девушка, глядя на то, как старшая медсестра убирает голову от коленей парня - Мда…ты тут времени не теряешь. Зоя Федоровна, ну вы даете! Еще меня попрекали! Шлюхой меня называла!
Старшая медсестра встала, запустила руки в карманы, посмотрела на Машу долгим, запоминающим взглядом и спокойно, сухо сказала:
- Олег, зайди чуть позже ко мне в кабинет, а то тут не удастся договорить. Лезут, как тараканы!
- Что, не успел кончить, да? - сочувственно спросила Маша, нарочито тяжело вздохнув - А ей надо было потеребить как следует! Что же вы, не научились, за сорок-то лет? При такой-то практике?
Олегу показалось, что старшая медсестра сейчас врежет наглой девке, но Зоя Федоровна молча повернулась, не удостоив Машу взглядом, и вышла из палаты, с громким стуком захлопнув дверь.
"Почему на двери нет запора?" - вдруг подумал Олег, а вслух сказал:
- Зачем ты так? Ты же ничего не знаешь!
- Я ничего не знаю! Я все знаю! Что, на старое мясцо потянуло?! - ядовито фыркнула Маша - Мой минет тебе уже не по вкусу?! Опытную телку захотелось?! Кобель проклятый! Все вы мужики одинаковые! Все! Я к нему лечу на крыльях, вся такая влюбленная, в парикмахерскую сходила, новую юбку купила, трусы французские - для него! А ему тут старая курва отсасывает! Скотина! Ублюдок! Гадина!
Маша бросилась на Олега, выставив вперед ногти, красные, будто их обмакнули в свежую кровь. Он еле успел поймать руки девицы, та шипела, пыталась пнуть, укусить, ругалась такими словами, что часть из них он не слышал даже от дяди Пети, известного мастера ругательных дел.
Наконец, запал Маши иссяк, и она перешла к другому виду оружие - слезам. Начала рыдать, обвинять Олега в том, что он влюбил ее в себя, что он заставил ее бросить кучу великолепных мужиков, каждый их которых мог составить ей великолепную партию, отвезя на Багамы и купив бентли.
Олег не знал, что такое "Бентли", но догадался, что эта штука где-то рядом с французским бельем и и прической, за которую Маша отдала "аж тыщу" рублей.
Справедливости ради нужно сказать, что на взгляд Олега эта прическа "аж за тыщу" рублей была ничуть не лучше той, которая нормально устроилась на голове Маши до эпического посещения ей "супердорогого парикмахера". В принципе, таким девицам как Маша, с его точки зрения - все равно какую прическу водрузить на прелестную головку - их красоту ничем не испортить.
Впрочем, говорить Маше об этом он не стал - был слишком зол, и не просто зол, ему хотелось хорошенько врезать проклятущей девке широким кожаным ремнем, да не один раз.
У него тут же всплыло воспоминание о приятеле Ионе, закончившем свои дни на кладбище возле оврага. Тот тоже спускал своей любовнице такие вот дикие представления, посмеиваясь, и говоря о том, что ревность проклятой девки его возбуждает. Довозбуждала…
- Пошла вон! - Олег перехватил руку Маши, которой она вяло в очередной замахнулась на "злодея", рывком поднял с кровати и толкнул к двери, придав такое ускорение, что девица едва не врезалась в косяк головой - Вон отсюда! И не приходи больше! Вон!
На крыльях ярости Олег вскочил на ноги, забыв, что они его не держат, шагнул к двери, открыл, и вытолкнул девчонку наружу. Потом подошел к кровати и плюхнулся на спину, заложив руки за голову.
Грудь ходила ходуном, Олега просто распирало от энергии и ему хотелось набить кому-нибудь морду. Или нажраться. Или то, и другое сразу. Пожалел, что отдал менту паленую водку - сейчас бы "засосал из горла", как говорил дядя Петя.
Его злило все - и неловкость ситуации, когда Маша застала в "интересном положении", и обещание, которое он дал Зое Федоровне, и вообще - вся цепочка "неловкостей", которые тянулись за ним, как шлейф вони за грязным бродягой.
Ну вот зачем, зачем он пообещал этой бабе, что полечит ее дочь? Когда сам еще не разобрался со своими способностями, когда запаса сил хватает только на самые простейшие заклинания, когда он уже давно позабыл, что значит по-настоящему работать с больными!
В армии лечил?! В армии не бывает больных! Там только раненые - тяжелые, или легкие! Какие там лихорадки? Кто их лечит? Иди вперед, или подыхай - симулянт проклятый! Нет раны - здоров! Есть рана - на, бери, помажь мазью от мозолей, и все пройдет!
"Это армия, сынок, а ты думал - куда попал?! В бордель с юными шлюхами?! Если так думал - ошибся! Пока не выйдешь из учебки, шлюха у тебя только одна! Нет - две: правая, и левая! Так что заткни пасть, и учись!
Понаберут уродов, маменькиных сынков…"

[Travnik]

Глава 7
Плавное движение. Выпад! Шаг назад. Защита! Выпад! Оборот. Выпад!
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Кровь толчками расходится по телу, разгоняет мышцы - насыщенная жизнью, яркая, горячая! Кислород. Жизнь. Газ? Жизнь!
Ноги дрожат. Но держат. Плохо держат…устал.
Скрипнула дверь, дыхание, голоса в коридоре.
- Олеж…прости, а? Олеж…
- Вон пошла!
- Ну Олеженька…прости дуру, а? Приревновала…ну дура я, дура! Ну сам пойми - прихожу, а ты с бабой! Да еще и в такой позиции…коленно-локтевой. У меня крыша и поехала! Я тебе рассказывала, что гражданским браком жила? Нет? Ну это…с парнем, в общем. Думала поженимся… Пришла с дежурства, а он вот так, с бабой! И она ему наяривает, полирует!
- Живая?
- Кто? Я?!
- Баба та!
- А чо ей сделается…так…пару пучков вырвала, жопу отбила. Она как раз удобно стояла, а зад как футбольный мяч! Классно! Я в детстве любила мяч гонять! Хороший у меня удар!
- Парень выжил?
- А откуда знаешь? А! Догадался?! Хи хи…она ему чуть не откусила. Крови было! Скандал! Он на меня заяву кинул, мол членовредительство! Ой, умора, вся ментура вповалку лежала! Членовредительство! Так и разбежались мы с ним. Квартиру снимали, так деньги пропали, гадство! Ну - что за квартиру отдали.
Помолчала, нерешительно:
- Я ведь к Зойке ходила…хотела ей глаза выцарапать! А оно вон чо... Она мне все рассказала. Мы помирились. Оказалось, вполне неплохая баба. А я ее терпеть не могла! А у нее вишь чего…дочка. Я бы за дочку не то что любому дала, я бы весь мир разнесла! А ты не любой…тебе любая даст! Дак чо теперь, она виновата, что ли? Так ты чего, правда этот…экстрасенс? Тут такое про тебя все рассказывают! Что ты и мента одной рукой чуть не прибил, и что бабку вылечил! Что вообще колдун! И что того урода в кэпэзэ ты убил просто пальцем показал, мол, умри, он и сдох! Скажи, ты правда колдун?
- Правда.
- Клаааасссс! Я балдею! Ну ничего себе! А я-то думала, как это ты ночью меня так здорово отделал! У меня такого никогда не было! Думала - ты какую-то секретную технику знаешь! Ну например - был где-то за границей с секретной миссией, попал в плен, убежал, и в монастырь! Ну…китайский, какой-нибудь! Там навострился драться, а еще - всякие китайские штучки - я про них по телику смотрела. Нажмешь на точку какую-нибудь, на заднице, ну..какую знаешь точку, я и того…кончила! Нет, а чего ты смеешься?! Я по телику слышала, точка "Г" какая-то есть, ее нажимаешь, и женщина вся твоя!
- Вся? А может немножко себе оставляет?
- Тьфу на тебя! Ты вот смеешься, а люди дельно по телику говорили! Там врачи рассказывали!
- Меньше нужно всякой ерунды смотреть. Да, я кое-что умею. И ни в каких монастырях не был. Кстати, а почему монастырь-то?
- Ну…как почему? Ты что, не знаешь, что ли? Там монахи живут, китайские! Они всю жизнь учатся драться. Иглоукалывание еще делают, лечат травами, говорят - эксрасенсы! Ну как ты вот!
Маша наконец осмелилась подойти, и сесть на табурет. Все это время она стояла у порога, переминаясь с ноги на ногу, будто нашкодивший ребенок.
Впрочем - так оно и было. Насколько Олег мог судить, несмотря на развитое тело, разум ее не очень далеко ушел от уровня подростка. По крайней мере - Олегу так показалось. И скорее всего - так оно и было. Многое зависит от той среды, в которой живет человек. Если не все зависит. Не без исключений, конечно, но...
- Олееег…а, Олег! Ты поможешь ей?
- Помогу…если смогу. Пока не уверен.
- Ты это…помоги ей, ладно? Я тебя очень прошу…очень!
- Это она тебе сказала - меня уговорить?
- Кхе-кхе…угу. Но я и сама бы тебя попросила! Когда узнала. Она говорит - все сделает, чтобы ты согласился. И для меня все сделает, если я тебя упрошу.
- Так вот почему ты ко мне опять притащилась? Да? Знаешь, что, девочка…
- Не надо, Олег! Я все равно бы пришла! Наверно, я в тебя влюбилась….и не потому, что ты меня трахаешь хорошо…хотя и это здорово! Нет! В тебе что-то такое…ну я не знаю - что! Ну не знаю! Не могу без тебя, и все тут! Вот я ушла утром, а сама думаю, думаю…как он там без меня? Все ли хорошо? Скорей бы к нему вернуться, посмотреть на него…потрогать. Я тебя ждать буду! Если тебя посадят! Обязательно ждать буду! Тебе все равно много не дадут, я знаю.
- И что, ни с кем спать не будешь, когда я сяду?
- Что я, курва какая? Да ни боже мой! Только ты! Зуб даю! Все зубы даю! А насчет Зои - ну если она сама предлагает, так почему нет? Она так-то влиятельная баба, не смотри, что медсестра! Она с главврачом шашни крутит, любовница его. Говорят - еще с администрации с кем-то там встречается. Красивая баба, не смотри, что ей под сорок. То-то я и взбесилась…а теперь вот переживаю. Ты что, не видишь, как я переживаю? Ну, хочешь - на колени встану?! Только это…подложу чего-нибудь, ладно? А то чулки у меня новые, а линолеум драный, порву еще… А хочешь, я тебе щас сделаю…
- Отстань! Не надо на колени! Что у вас за привычка такая, чуть что - на колени!
- А так удобнее. Я вообще не люблю, когда мужик на меня наваливается. Я задыхаюсь! Сзади люблю! Или сверху! Нет - лучше сзади, мне лень самой дрыгаться.
- Тьфу! Я не про то! Ладно…забудь. Зоя сказала, когда приведет дочь?
- Она вроде поехала за ней…скоро уж должна приехать. Зоя так-то недалеко живет, но девчонку нужно собрать…в общем - скоро.
- А меня спросили? Вот демоны вас задери! То есть - черти вас унеси - меня-то почему не спросили?! Может, я сейчас еще не могу лечить?
- Ну ты же бабку вылечил…как не можешь? Ты это…она денег может дать!
- Ты взяла у нее деньги? - Олег окаменел лицом, прищурил глаза - Ну-ка, смотри на меня! Брала?
- Ннет…а что, надо было? - Маша простодушно похлопала глазами - Если что - могу взять! Если ты боишься. А что такого? Ведь лечишь, а не аферист какой-то! Почему не взять, за работу-то? Все берут! За операции, за то, что помогают. И я брала! А что - зарплата маленькая, разве можно на нее прожить? Я не знаю, каким местом думает начальство, но попробуй, проживи на семь тысяч! Поесть-попить, одеться-обуться, за квартиру отдать! Ну как можно на семь тысяч?
- Да ладно?! Семь? Не может быть…пенсия, и то больше.
- Пенсия - может быть, а вот зарплата семь тысяч четыреста рублей! Это тебе не Москва! Да и там говорят в государственных больницах не сахар. Двадцать пять - тридцать. А жить в Москве дорого. Дороже, чем у нас. В общем - задница!
- Ясно.
Сергар…Олег задумался, внимательно посмотрел на довольную, сияющую Машу, помолчал с минуту, тихо сказал:
- Маш…давай с тобой кое-что выясним. О нас с тобой.
- Давай. О нас с тобой - нахмурилась девушка - Что, прогнать хочешь? Лучше нашел, чем я? Я что-то не так сделала? Или делаю? Так ты скажи - я все сделаю, как ты хочешь! Я терпеливая!
- Маш… - Олег покусал губы, снова помолчал - Я ведь не люблю тебя. Ты же знаешь. Мы с тобой случайно встретились, раз переспали…это не означает, что я твой жених, что мы предназначены друг другу! Мне с тобой хорошо, да. И что? У тебя сколько было мужчин?
- Так в этом дело? - горько выдохнула Маша - Брезгуешь мной? Шлюха я, да? Сколько мужиков было? Да десяток. Может больше. Не считала я. Чистенький, да? У тебя за тридцать лет баб не было? Ждал единственную? А знаешь, как я бабой стала? Кто первым у меня был? Пьяная была. С пацанами. И кто был первым - не знаю. Трое их было. Хорошо хоть не залетела. Морду воротишь? Да, не из семьи олигархов я! Мамка продавщица, попивает. Папка спился и помер. Брат в тюряге! Все, что есть - задница красивая, сиськи, да морда ангельская - как мужик один мне сказал, командировочный. Говорит - езжай в столицу, там тебе цены не будет! А я не хочу в столицу. Я не хочу продаваться! Я любить хочу! И в тебя влюбилась - что, преступление?
- Не преступление, девочка - Сергар покачал головой - и не брезгую я. Я сам в грязи, как…хмм…в общем - хватанул я дерьма по своей жизни. Тебе не надо знать. И что там у меня впереди - не знаю. И любить уже разучился. Ты мне нравишься, хоть и дура. В постели с тобой хорошо. И зла в тебе не чувствую…так, придурь одна. Но у меня нет будущего, и нет к тебе любви. Тебе хочется жить с человеком, который тебя не любит?
- А что, я первая и последняя такая? - Маша улыбнулась уголком рта, лицо ее вдруг перекосилось, но как ни странно, при этом не потеряло красоты и миловидности - Живут люди и без любви! Моей любви на нас обоих хватит! Мне плевать, что ты под следствием, мне плевать, что с нами будет! Я за тобой на край света пойду! И не потому, что ты меня хорошо трахаешь!
- Ты уже говорила - мрачно кивнул Олег-Сергар - Ну что ты заладила - "трахаешь", "трахаешь"?! ты же говоришь - тебе секс не важен, а главное что ты меня любишь!
- Издеваешься? - колко глянула исподлобья - Не веришь? А оно так и есть! Секса можно найти сколько угодно, и хорошего, пусть и не такого хорошего, как с тобой - только свистни! Только вот с тобой интересно! Ты…странный. Не такой, как все! Ты - колдун! А они все - тупые уроды! Только жрать, трахаться, пить, гулять! Господи, если бы ты знал, как мне все надоело! Как мне тоскливо! Знаешь, а я все-таки подумывала - в Москву уехать! Хоть что-то изменить, хоть какая жизнь, движение, только не это болото! И вот - ты. Инвалид, а от тебя такой силой веет, такой…такой…да они тебе в подметки не годятся! Все! Скоты тупые!
- Перестань. Не такие уж и скоты, и не такой уж я великий - Олег помотал головой - Хороших людей полно! Тот же участковый, Сергей - отличный мужик. И он специально здесь поселился, ему нравится. Хороших людей хватает, только нужно их увидеть, понять! Ты же вот не плохая?
- Плохая. Я - плохая! - Маша вздохнула - Я в постель к понравившемуся мужику прыгаю! А ведь это нехорошо, я должна ждать любимого, единственного! Я деньги люблю! Хочу одеваться, обуваться - как жены олигархов! За границу хочу поехать - на курорт! Я злая, ревнивая, за своего мужика убить могу! Вот какая я! Вот! Нет, ты не подумай - если у меня есть мужик, я с другими не буду! У меня есть понятия о совести! Честно-честно! Никогда такого не было, чтобы я от своего мужика гуляла! Ну…пару раз если только. И то - они сами виноваты! Бухали, не до меня им было, не до секса - нажраться только, и спать! А я же не железная! Но они и сами гуляли, я знаю!
- А если я гулять буду? Ты будешь тогда из постели в постель прыгать, с чужими мужиками спать?
- Ты же сказал, что я не невеста - Маша горько улыбнулась - Тогда почему от меня требуешь верности? Если будешь меня трахать как следует, если не будешь меня обижать - зачем мне искать на стороне? Ты что думаешь, бабы от хорошей жизни на стороне мужиков ищут? Значит, что-то не устраивает, значит - он чем-то виноват! Конечно, если не учитывать совсем уж дур ненормальных, нимфоманок. Бабе хорошего мужика, чтобы драл как следует, дом содержал, детишек делал - да мы за него богу молиться будем, на край света за ним пойдем!
- Хмм…ладно. Пусть будет так - Олег задумался, и снова кивнул - Будем считать, заключили с тобой договор. Мы с тобой вместе, до тех пор, пока это связь не начнет кого-нибудь из нас напрягать. Тогда честно говорим другу другу все, что думаем, как друзья. Что-то не устраивает - разбегаемся. Никаких обязательств. Никаких претензий и сцен ревности. Узнаю, что ты с другими мужиками крутишь - расстаемся. Не люблю делить бабу еще с кем-нибудь. Если это только не шлюха за деньги. Но там другое дело - купил, сделал дело, и ушел. Но любовница, моя женщина - только для меня одного. Ну а ты, если что, не закатываешь мне сцены ревности, как сегодня! Даже если и вправду застанешь меня за…ну…в общем - понятно. Согласна? Если да - давай попробуем быть вместе. Если нет - уходи. Прямо сейчас. Спасибо тебе за отличную ночь, за добрые слова, и…прощай.
Молчание. Тягостное. Долгое.
В коридоре кто-то бубнит, мужские голоса, женский смех на улице. Журчание в канализационных трубах. Муха - откуда взялась? Кружит, целится, жужжит…начни гонять - сейчас же сцука спрячется, и говори после этого, что у насекомых нет мозгов! Хитрая, тварь!
Мысли - тоже жужжат. Расслабленность, хочется лечь, забыться. И никого не видеть хотя бы пару дней! Но нельзя. Пока нельзя. Пока - он не имеет своей жизни, своей судьбы. Чужая судьба. Чужое тело. Чужой мир. Чужие порядки и люди. И нужно к ним привыкать.
- Гадина ты! И все вы мужики гадины! - наклонилась, схватила за шею, впилась в губы, отпустила, посмотрела в глаза. Глазищи зеленые, с искорками, смеются.
- Все равно тебя люблю! Никому не отдам!
"Попался. Все-таки попался! Закончу, как Ион! Ладно…жизнь покажет…"
Вслух:
- Жизнь покажет!
- Покажет - эхом, с усмешкой - Давай не будет заглядывать вперед? Живем - как живем. Что будет завтра - какая разница?
"Пятнадцать лет так жил. Сегодняшним днем. В своем мире. И снова, здесь?! Ну а что я ждал - в "загробном" мире будет легче?"
- Я не вовремя?
Маша отпрянула от Олега, пересела на табурет. Зоя Федоровна слегка улыбнулась:
- Если что, я чуть позже зайду, хорошо?
- Да все в порядке. Я сейчас уйду - не смутилась Маша - Вам поговорить нужно? Наедине? (Посмотрела на Олега, мол, видишь, какая покорная? На все согласная! Вот!)
- Я дочку привезла. Олег, посмотришь? Полечишь?
Сергар легонько вздохнул, кивнул:
- Посмотрю. Ведите. Я вас только вот что попрошу…принесите мне еды получше. Эту дрянь больничную видеть уже не могу!
- А я разве не сказала!? - всполошилась Маша - Вот же дура! Я тебе котлеток нажарила, картошечки наварила, огурцов купила - базарных, сами мы не закручиваем. Селедочки, даже наливочки принесла! Сливовой - вкусная! Мммм! Я чуть-чуть попробовала - язык проглотишь! На торносливе!
- Чего язык? - не понял Сергар, занятый своими мыслями.
- Проглотишь… - слегка растерялась Маша - Ну…выражение такое. Вкусно, значит. Покушаешь?
- Я могу сходить в кафе, принести чего-нибудь повкуснее. Надо? - неуверенно предложила Зоя Федоровна - Чего хочешь? Что принести?
- Ничего не надо! - отрезала Маша - мне что, выкидывать! Наготовила! Щас покушает, и полечит! Покушаешь, Олежа?
- Покушаю - кивнул Сергар-Олег - Немного. Живот бурчит с голоду, отвлекает. С вашей больничной еды не растолстеешь.
- Отлично! - обрадовалась Маша и начала доставать из сумки продукты. Остановилась, кивнула Зое - А вы пока приготовьте дочку. Щас он, пятнадцать минут, и все. Правда, Олежа?
- Правда! - обреченно кивнул Олег, которому казалось, будто он попал в огромную колею от повозки-лесовоза, и никак не может из нее выскочить. Бежит, бежит, бежит…как пойманная мышь по клетке, подпрыгивает, надеясь выскочить на простор - и не получается. Слишком глубока колея, слишком малы силы.
***
Девочка была хороша. Если забыть, что с ее красивых губ свисает струйка липкой слюны, а глаза невидяще смотрят куда-то вверх, выше голов. Постригли коротко, видимо чтобы меньше заботиться о волосах. Одета в халат, под халатом ничего, кроме памперса. Такие Мария Федоровна надевала на Олега, пока были деньги. Потом перестала. Дорого.
Тело хорошо развито, можно сказать - красиво. Небольшие, крепкие груди, круглые, упругие бедра, длинные ноги. Фигуры Маши и этой девочки очень похожи, только Машина грудь покрупнее. А так - переставь головы, не отличишь!
"Красивые женщины красивы одинаково!" - вдруг подумалось Олегу-Сергару - "И только уродство разное. Видимо есть какие-то параметры, по которым человек сам не понимая того определяет, что эта женщина красива, а вот эта - нет. Впрочем, наверное - дело вкуса. Вспомнить только Гезера! Он с ума сходил по толстухам, да таким, чтобы рука толщиной с его ногу!
Извращение? Наверное. А может и нет. Я вот не люблю жареный лук, можно сказать - не переношу, так это извращение, или просто особенность организма? Каждый любит то, что любит. Кто-то стройных, длинноногих, а кому-то нужны огромные, волосатые, как обезьяны! Я вот терпеть не могу волосатых женщин! Даже излишнее оволосение на лобке уже отвращает, что уж говорить о пучках волос в подмышках - а тот же Гезер обожал, как он говорил, "подергать за бороду"! Ну что тут скажешь…люди!"
- Зоя, скажите менту, чтобы никого сюда не пускал. Даже главврача. Нет, мы по-другому сделаем - найдите какую-нибудь палку, сейчас подопрем дверь.
- Швабра! Швабру сейчас! - Маша шмыгнула за дверь, и через две минуты снова возникла в палате, встрепанная, отдуваясь, будто бежала километров десять.
- Проклятая баба! Это не баба, это бульдозер! Нет - танк! Я эту Таньку прибью когда-нибудь! Еле отобрала швабру! Вцепилась, ручищи - во! Гналась за мной! Отстала только тогда, когда я сказала, что Зоя велела принести!
- То-то я думаю - что это шум такой? - Зоя Федоровна помотала головой, не отрывая глаз от сидящего на табурете Олега - Надеюсь, без членовредительства?
- Хватит болтовни! - негромко, но властно сказал Сергар - Зоя - мента предупредить. Потом заходите и держите оборону! Никого не пускать! Мне не мешать - что бы не происходило! Все ясно?
- А что может произойти? - жадно, с любопытством, глаза блестят!
- Маш, глупых вопросов не надо, хорошо?
- Все, мент будет сидеть у двери. Все готово.
- Раз готово - приступаем. Молчание!
Сергар засучил рукава пижамной куртки и придвинув табурет, сел рядом с девушкой, лежащей на его постели. Подумалось - хорошо, что она в памперсах! Другой постели-то нет, вдруг надует? Хотя, если получится, можно будет требовать и кровать получше, и постельное белье почище…
Усмехнулся - еще не начал, а уже далеко идущие планы строит! Если так - надо было брать деньги. Баба сулила. Так почему не взял? Решил - нужно вначале осмотреться, нужно понять, как можно безопасно зарабатывать. Иначе попадешь в беду. Здесь есть налоговая служба, есть люди, которые следят за законом. Попасть в тюрьму за неуплату налогов - что может быть глупее? И так проблем хватает! Кроме того - если уж в Кайларе для того, чтобы заниматься лекарством нужен был патент, так тут вообще все строго! Не любят здесь знахарей-колдунов, жуликами считают. Вначале нужен какой-то статус - например, экстрасенса. А уж потом…там видно будет. Тем более - куда он деньги денет? Сидя под арестом? Если только Маме передать… Нет, не до того пока.
Да и скребануло в душе - взять деньги от безутешной матери, готовой на преступление и унижение ради дочери? Все-таки нельзя богатеть на беде…хоть и лекарь.
Снова усмехнулся - плохой из него лекарь! Настоящий лекарь с пациента три шкуры сдерет! Хотя…кого считать настоящим лекарем? Мать, когда у пациента не было денег - ничего не брала. Лечила, и не брала.
"Сынок, запомни - судьба накажет, если отказать в помощи тому, кто в ней нуждается, тому, кто не может заплатить. Деньги - это еще не все. Есть такой закон - сделал доброе дело человеку - круг должен замкнуться. Если этот человек тебе не отплатит - у тебя прибудет счастья, а у него убудет. У него начнутся беды, неприятности - пока не вернет добро. Пусть даже и через кого-то. Конечно, это в том случае, если человек мог тебе отплатить. Но если не мог…тогда судьба тебя наградит! Забудь о деньгах - и деньги будут, и слава будет, уважение людей, счастье, любовь - только живи честно, лечи людей, и все получишь!".
Когда мать умерла во время черного мора - Сергар с горечью вспоминал ее слова. За что же ее ТАК "наградила" судьба? Отца? За что? За их добрые дела?
Нет в мире справедливости, и не будет. Вот тогда он и решил уйти в армию. Если добрые дела не востребованы, так может злые в почете? Оказалось - и они не особо вознаграждаются...ни в этом мире, ни в загробном.
Хотя - что назвать злыми делами? Если только убийство таких же вояк, как и он, Сергар, только с той, другой стороны. Разобраться - не подличал, за спинами товарищей не прятался, мирных жителей не грабил, не насиловал. Да, убивал - так это ведь его работа! Как тогда казалось - лучшая, чем работа лекаря. Дурак был…
Вокруг рук медленно разгоралось колдовское зарево. Ладони и пальцы засветились зеленовато-голубым светом, невидимым среди белого дня. Впрочем, не только среди дня - вообще не видимым, если смотреть глазами обычного человека. Сила вытекала медленно, по капельке - нужно было вначале "разогреть" руки, открыть в них каналы, через которые высунутся лучи-щупальца.
"Представь себе, что твои руки стали мягкими, пластичными, как глина. Чтобы они стали такими - пусти немножко Силы, подогрей кожу. А когда почувствуешь, что готов - начинай выращивать щупалы, которые войдут в больного.
Ты должен чувствовать щупалы, как продолжение самого себя, как пальцы, как язык, как свою кожу!
Ты должен соединиться с больным, стать с ним единым целым! Только тогда увидишь, какая болезнь гнездиться в теле пациента, только тогда ты сможешь понять, что с ним не так, и только тогда ты сможешь воздействовать на болезнь, уничтожить ее, выжечь дотла!
Но бойся переоценить свои силы! Если болезнь сильна, если она глубоко укоренилась в теле больного, а ты недостаточно силен - хворь может перейти на тебя, и тогда участь твоя, ученик, может быть печальна. Болезнь набрасывается с такой силой, что может убить лекаря наповал! Это называется "рикошет", и похоже на то, как арбалетный болт, отразившись от щита, вонзается в голову неосторожного воина.
Чтобы такого не случилось, всегда ставь защитный барьер, всегда будь наготове и обрывай связь при малейшей угрозе того, что ты не справишься в борьбе с недугом. Применяй снадобья, которые усилят действие чар, не надейся только на свои силы!
В мире мало великих лекарей, которые могут творить настоящие чудеса, в своей мощи не применяя заветных снадобий. Ты же должен знать рецепты тридцати основных составов, которые помогут выжить твоим пациентам, и само главное - тебе!
Итак, теперь мы переходим к главе: "Лечебные травы, магические отвары и способы их приготовления.
Индар Гарун, "Трактат о лечении, в помощь начинающеиму лекарю". Издание пятое, дополненное. Имперская академия Кайлара, 45798 год от Создания Мира. "
Тело было здоровым, каким оно может, и должно быть в шестнадцать лет. Все органы светились сочным, зеленым светом здоровья, болезнь не успела навести тут свои порядки. А вот мозг…
Тускло-красный, местами черный, он воспринимался как потухший уголек, и пахло от него так же - гарью, окалиной, чем-то неприятным, будто в очаг засыпали груду костей и они теперь тлели, распространяя мерзкий смрад.
Сергар удивился - раньше он не воспринимал магический запах болезни, запах пораженных органов! Собственно, это был не "запах", так, как его привыкли понимать простые люди. Это был магический запах, и чувствовали "запах" только лекари, которые достигли определенного уровня в лекарском деле!
"Мелкие" лекари, вроде Сергара, для которого лекарское дело было лишь побочным умением на воинской службе, ничего такого не чуяли, довольствуясь лишь тем умением, которым одарили их боги. В лекарских трактатах писалось, что умение "вынюхивать" болезнь можно развить путем долгих тренировок, но честно сказать, Сергар не встречал еще ни одного мага, который сумел бы развить таковую способность, и давно считал, что в древних трактатах слишком много преувеличений, не нужно верить им безоглядно и тем более, заморачиваться проблемами, которые совершенно не важны обычному боевому магу. Другое дело - учиться боевым искусствам, это и в бою поможет выжить, и сохранит здоровье в трактирных драках. А толку-то, если ты унюхал, что человек пахнет желтой лихорадкой, или же черной ползухой? Как это поможет выжить солдату, мечтающему дожить до окончания контракта и не потерять при этом не только конечности, но и саму жизнь!
Что делать? Ну вот - что делать, когда ты совершенно не умеешь работать, как настоящий маг-лекарь? Когда тебя никто не учил работать с мозгом, потому что работать с мозгом могут только самые сильные, самые умелые маги! Даже мать, и та не бралась за мозговую лихорадку! Говорила: "Это не для нас, сынок. Лучше не лезть в мозг. Можно совсем его загубить! Или погибнуть самому."
"Каждый организм стремиться восстановить свою жизненную энергию, свое здоровье. Если бы этого не было, люди умирали бы даже от простой царапины, в которую проникла зловредная лихорадка. Организм борется, уничтожает злое проклятие в него попавшее, заращивает раны, восстанавливает органы, лечит себя сам. Однако же, он не всесилен. Человек не может отрастить себе руку или ногу, если ему не помогает магическая Сила.
Почему так происходит? Некоторые исследователи ссылаются на волю богов, например Эстор Сиогнский в совем трактате "О божественной сути явлений" прямо говорит: "Человеку не суждено узнать волю богов, кроме как через свою судьбу, и не суждено понять, чем руководствовались боги, создавая то, или иное явление".
Что значат эти слова многоуважаемого богослова и лекаря? Только лишь то, что этот ученый не смог понять суть происходящих процессов, и отослал читателя за разъяснением к богам, зная, что те не снизойдут до ответа смертному существу. Я же утверждаю - пытливый разум может и должен проникать в суть вещей.
По моему скромному разумению, и согласно проведенным мной исследованиям, человек суть сосуд закрытый, стремящийся к равновесию. Если из сосуда отлить немного налитой в нем жидкости, он не будет бежать за кухаркой и требовать наполнить его. Он просто успокоится и останется таким, каков он есть. Пока не попадет в заботливые руки и они не наполнят его новой жидкостью, новой жизнью.
Так и человек - стоит дать толчок, наполнить его магической Силой, направив ее в нужное место, и почувствовав заботу тело тут же начнет процесс восстановления. Все зависит от той силы, которая будет приложена, и от самого организма, к которому приложили силу - насколько оно будет сопротивляться вмешательству.
Увы, некоторые "сосуды" настолько крепки, настолько сильно сопротивляются воздействию, что маг-лекарь бессилен что-то в них изменить. Только самые сильные, самые опытные, самые умелые маги могут совершать то, что они совершают. Кроме одного - воскрешать мертвых.
Впрочем, о такой богопротивной ворожбе в этом трактате мы говорить не будем, тем более что даже обсуждение подобного колдовства запрещено Коллегией Магического Искусства.
Я не согласен с запретом на обсуждение богопротивной магии мертвых, но вынужден подчиниться запрету, ибо я законопослушный лекарь и должен соблюдать закон.
Потому, от Магии Мертвых мы сейчас перейдем к параграфу: "Лечение болезней, кои наведены злонамеренными действиями колдунов".
Тема очень важная, в свете десятилетней войны, кою ведет наш Великий Император, обеспечивая работой множество наших коллег."
Трактат "О природе вещей, и о некоторых вопросах прикладной магии" Индар Гарун, Имперская академия Кайлара, 45796 год от Создания Мира. Гриф: "Для внутреннего пользования, не одобрено для печати" Росчерк поверх: "Департаменту расследований проверить на предмет измены государству" Агент третьего класса Самург.
Насытить мозг магией. Пожелать, чтобы он был здоров! Соединиться, стать частью больного! Что может быть проще? На словах…
"Стань таким, как прежде! Восстановись! Восстановись! Возьми здоровье, возьми Силу!" - бесплотные "щупалы" паутиной опутали мозг девушки, насыщая его жизнью. Мозг, только что покрытый черными пятнами и красными проплешинами, приобретал нормальный вид, запах тлена и гари исчезал, перебиваемый свежим запахом зеленой травы, мокрого луга, запахом леса и ветра.
Верный признак того, что плоть восстанавливается нормально. Если бы нет - лекарь ощущал бы только неприятный запах, только смрад, и чем ближе к к смерти, тем "запах" тлена сильнее. Пока не исчезнет совсем, вместе с душой пациента. Мертвец в магическом пространстве не "пахнет" ничем. Нет души, нет и "запаха".
Сергара уже трясло. Он выдоил себя насухо. Силы оставалось только на то, чтобы закрыть, залечить последнее красное пятнышко на мозге девушки - оно медленно исчезло, растворилось в зеленом сиянии, и лекарь облегченно вздохнул - Все! Сделано! Первый этап пройден. И вроде как успешно.
Сергар-Олег открыл глаза, посмотрел на замерших в ожидании женщин - Маша вытаращила глаза, будто смотрела на представление комедиантов, Зоя была бледна, на губе выступила капелька крови - видимо так закусила, что острые зубы пробили кожу.
Когда Олег повернул голову и пошевелился, Зоя шумно выдохнула и с надеждой спросила:
- Что?! Ну - что?! Не молчи! Говори - что с ней?!
- Жива - Сергар устало вытер лоб трясущейся рукой - Пока жива.
- Что значит - пока?! Почему - пока?! - Зоя схватилась за горло и побелела, хотя казалось - куда больше белеть? И так бледная, как простыня. Впрочем - здешние простыни были гораздо темнее, чем им полагалось быть простыням.
- Эээ…ммм…я неверно выразился - вымученно улыбнулся Сергар, тут же сообразив, что ляпнул и решив, как выкрутиться из ситуации - Я имел в виду - жива, но пока что на прежнем уровне. Мозг ее здоров, но…
- Что - но?! Что - но?! - перебила Зоя, лицо которой исказилось, став некрасивым, злым, неприятным - Ты ничего не сделал?! Почему ты ничего не сделал?! Ведь бабку ты вылечил! А почему ее не вылечил?! Ты…ты…
- Тихо! - вдруг рявкнула Маша, сделавшись властной и холодной - Молчи! Дай ему сказать! Он все сейчас пояснит, правда, Олежа?
- Не зови меня Олежей - хмуро бросил Сергар, потирая лоб, искоса глядя на Зою, стоявшую в изголовии кровати. Женщина сжала кулаки и прижала их к груди, будто боялась что халат распахнется настежь - Не люблю я этого имени. Девушка жива. Мозг у нее сейчас здоров, но ее в мозгу нет.
- Как нет?! Как так может быть - нет?! - снова не выдержала, и хрипло каркнула Зоя - Куда она делась?! Вот же она лежит! Чего ты несешь?! Аферист! Ты - аферист! Что сделал с бабкой?! Вы с ней договорились?! Хотели меня обмануть?! Да я вас!...
- Да заткнись ты, дура! - рявкнула Маша, и схватила за руку Зою, шагнувшую вперед, к лекарю. То ли женщина желала его ударить, то ли хотела вцепиться в лицо похожими на когти пальцами, которые угрожающе растопырила в стороны.
Сергар не склонен был преуменьшать способность разъяренных женщин лишать зрения неосторожных мужчин, впавших у них в немилость, потому был настороже и поспешил все объяснить:
- Я вылечил мозг. Устранил последствия лихорадки. Чему сам удивлен - раньше я этого никогда не делал, а вот теперь смог. Но душа девушки покинула тело. Куда она могла улететь - я не знаю. То есть - в этом теле нет его хозяйки. Тихо, тихо! Не орать!
Сергар постарался, чтобы в голосе не продребезжал звоночек смертельной усталости, и звучал он как можно грознее:
- Молчать! Когда я говорю! Потом будешь орать! Я предупреждал, что может и не получиться! Но ты бегала в истерике и не слушала! Теперь - слушай! Я сделал все, что мог! Если душа все-таки осталась в теле, она спряталась где-то в мозгу. Где-то там, куда я не смог добраться. Потому, что я никогда не делал такой работы, никогда не лечил больных, душа которых спряталась, либо улетела! Ты понимаешь, нет?! Теперь - ты понимаешь? Я не могу прыгнуть выше своего уровня! Я не могу сделать того, что я не могу сделать!
Из Зои будто вынули стержень. Она упала на дочь, завыла, зарыдала, забилась, будто в судорогах. На все это страшно было смотреть - так рыдают по мертвым, так оплакивают то, что дороже всего на свете, и чего никогда уже не вернуть - любимого ребенка, выношенного, вынянченного, памятного до последнего родимого пятнышка на теле, до ямочки на щеках, до ноготка на мизинчике! Нет ничего хуже, чем пережить свое дитя…
- Помоги! Да помоги же! - Зоя оторвалась от тела дочери, бросилась к Сергару, уткнулась головой в пол - Помоги! Сделай что-нибудь! Век за тебя бога молить буду! Я знаю, ты можешь! Или я тебя убью! Убью!
Женщина подняла голову, впилась в лекаря взглядом горячим яростью глаз, и Сергар невольно почувствовал холодный озноб - жутко! Вражеские маги не были так страшны! Куда там зеланским магам! Разъяренная женщина, которая защищает своего ребенка, гораздо страшнее! И ведь убьет, правда!
- Попробую помочь, я же сказал - Сергар устало помотал головой - Ты меня недослушала. Если душа девочки осталась в теле - постараюсь поставить на место. Если же она все-таки улетела - ничего не смогу сделать. Пойми, я лекарь, а не бог. Только боги могут поймать душу, и вставить ее в новое тело.
- Что тебе для этого нужно?! Что!? - захрипела Зоя, закашлявшись, подавившись рыданиями - Что тебе нужно, чтобы начать?
- Отдохнуть. Немного отдохнуть. Подзарядиться - коротко ответил Сергар, пытаясь подняться с табурета - Еще - хорошей еды. Мяса, сметаны, сыра, красного вина. Хорошего красного вина. Можно подогреть его с пряностями. Мне нужно восстановить силы. Два часа отдыха, и я буду готов.
- Все сделаю! Все! - Зоя вскочила, будто подброшенная катапультой, пошатнулась, удержалась на ногах и лихорадочно пригладила волосы, проведя по ним ладонью правой руки - Если что-то еще надо - скажи! Я сейчас! А дочку куда?
- Тут пусть лежит. Не трогайте ее. Мне принесите кровать - прилягу. Или хотя бы матрас на пол бросьте, я немного посплю. Да, лучше матрас - поменьше суеты, не привлекайте внимания. Все! Пошли!
Сергар дождался, когда у подоконника на пол ему положили матрас (он даже не посмотрел - чистый, или нет - в больнице матрасы особой чистотой не отличались), с трудом, с помощью Маши, добрался до своего "великолепного" ложа и свалился, забывшись тяжелым, беспокойным сном.
Ему приснилась битва под Скельгеном, впервые, после стольких лет. Он навсегда постарался забыть тот день, тот час, ту минуту, а тут, вдруг - опять, как наяву: огромный, закованный в сталь всадник с мечом в руках. Сергар ничего не смог поделать - тот выскочил из-за бугра откуда-то сзади,, врубился в шеренгу магов, как наказание богов!
Маги не носили кольчуг - они плохо влияют на способность подзаряжаться Силой. Не носили брони - по той же причине. Их оружие, их защита - магия. Но только не после двух часов беспрерывной стрельбы огненными шарами.
Какой придурок поставил этакую хлипкую защиту с флангов? Маги никогда не работали без прикрытия! Во время стрельбы они были беззащитны сзади и с флангов, и зеланский конник тяжелой кавалерии доказал это в полной мере.
Двое магов погибли сразу, зарубленные одним ударом - конник косил шеренгу, как добрый косарь луговую траву! Еще двое - прежде чем кто-то успел сказать: "Ах!"
Сергар все-таки успел метнуть в конника кинжал, бессильно скользнувший по тяжелой броне, и лишь привлекший внимание "смертоносной стальной башни" к магу, не желавшему умирать без боя.
Навсегда запомнилась блестящая стальная полоса, взметнувшаяся вверх и ярко блеснувшая в свете полуденного солнца. Зазубрины на слегка волнистом лезвии, кровь, рубиновыми капельками разлетающаяся по сторонам, голубой камень, вделанный в крестовину рукояти. Взгляд из прорезей высокого, украшенного султаном шлема, и царапина на правом наплечнике - даже не царапина, борозда, вероятно проделанная наконечником тяжелого копья.
Сколько раз Сергару снилась эта картина! Сколько раз посреди ночи он просыпался с яростным криком, пробуждая своих боевых товарищей, или трактирную шлюху, купленную за три серебряных монеты!
Ярость! Страх! Боль, и осознание скорой гибели - этого не забыть никогда!
Его тогда спасла случайность - отступая назад, пытаясь избежать удара клинка подскользнулся на кишках Иссольда, прежде стоявшего в строю слева, и разрубленного ударом тяжелого меча. Упал, машинально прикрывшись рукой, и меч, вместо того, чтобы развалить на две части, "всего лишь" отсек левую руку выше локтя, пройдя в пальце от груди и распоров новую форменную куртку, только сегодня утром полученную в интендантской службе (Вы их нарочно рвете, что ли?! Казна только на вас и работает! Небось новые продаете, а деньги пропиваете, проклятые моты!).
Конник замахнулся еще раз, но через мгновение уже превратился в воющий, но еще живой кусок поджаренного мяса. Кто-то все-таки сумел сохранить часть Силы, не использовав ее до предела. А может, успел подзарядиться, пока уничтожали его товарищей.
С тех пор Сергар никогда, ни при каких обстоятельствах не осушал себя до конца. Всегда оставлял Силы на пару- тройку выстрелов.
Фонтанирующую кровью культю ему перетянули, слегка полечили, затянув рану, и отправили в тыл. Руку потом вырастили за счет казны - не из человеколюбия, нет - государству было глубоко плевать на какого-то там боевого мага, но ведь кому-то все-таки нужно стоять в строю и палить по рядам зеланской конницы? А так же легкой и тяжелой пехоты.
Вот и вылечили. Отсутствие руки не означает прекращение контракта. Вот если бы голову, тогда - да. А рука - что, рука отрастает! Месяц боли, зуда, горечи снадобий, безумного аппетита за обеденным столом - и конечность на месте.
Для гражданского человека эта работа лекаря стоила бы огромных денег. Таких, какие он не смог бы заработать и за всю свою жизнь.
По крайней мере так сказал угрюмый лекарь высшего разряда, мобилизованный для нужд армии, как и многие из тех, кто месил грязь под хмурым небом Пограничья. Давно уже не хватало кадровых военных и глупых добровольцев, желавших сложить голову на службе Императору. Теперь в армию сгоняли всех, кто мог держать оружие. Или колдовать - как этот лекарь, мужчина лет сорока, с выражением вечного недовольства жизнью на холеном, чисто выбритом лице.
Говорили потом, что этот самый лекарь потом погиб во время прорыва вражеской конницы в район штаба соединений армий Кайлара. Тогда был начисто вырезан офицерский госпиталь и убиты около половины высших офицеров Кайлара.
Возможно, что именно это и повлияло на исход войны. Если армией командуют не кадровые офицеры, а глупцы, получившие должность за взятку, по знакомству или по наследству - участь армии предрешена. И страны - тоже.
***
- Олег, подымайся! Олег! Олег!
Сергар застонал, открыл глаза. Тут же почувствовал вкусный запах еды, увидел небольшой столик, уставленный тарелками. Все, что он заказывал - мясо, сыр, глубокая чашка с каким-то горячим варевом, бутылка вина, и рядом большой хрустальный бокал с рубиновой жидкостью.
Много пить не стал - сделал несколько глотков, чувствуя, как терпкая жидкость обжигает пищевод, начал медленно хлебать густой суп, наполняя пустой желудок, властно требующий сытной пищи.
На обед ушло около получаса. Сергар не спешил, и не обращал внимания на застывшую, как статуя Зою. Женщина стояла молча, неподвижно, изредка моргая - только это и выдавало в ней жизнь. Прислуживала ему Маша - подавала, подкладывала, убирала, подливала, искоса поглядывая на молчаливого парня. Пыталась что-то спросить, но он не отвечал, игнорируя любые вопросы, даже самые невинные. Тогда она слегка обиженно замолчала, что тоже не произвело на него никакого впечатления. Не до них. Не до баб.
"Мозговые болезни - самое сложное, с чем может столкнуться лекарь в своей практике. Мы не знаем, и скорее всего не узнаем, как человек думает, как мыслит, каким способом это происходит. С давних времен, еще с тех пор, когда человек бегал по просторам Мира одетый лишь в шкуры, люди заметили - стоит повредить мозг, и вместо прежнего человека перед вами оказывается животное, или еще хуже - растение, неспособное на человеческое поведение.
Мозг - вот хранилище души, и если его повредить, душа или прячется туда, где болезнь не может ее достать, либо улетает, чтобы найти себе новое пристанище, чтобы начать новую жизнь в новом теле. И лучше так, потому что загнанная в узилище душа страдает, но не может найти выхода из той темницы, в которую себя загнала.
Улетевшую душу уже не поймать, а вот извлечь из "узилища" беглянку - это дело достойное, подвластное тому, кто обладает необходимыми силой и способностью. И главное - способностью. Срубить дерево может могучий лесоруб, но пусть попробует он вырезать из этого дерева прекрасную, радующую глаз скульптуру! Это удел тех, кто УМЕЕТ. Так и в лекарском деле - можно обладать могучей Силой, сносить дома, сжигать армии, но когда потребовалось всего лишь вылечить мальчика, упавшего с забора на камень и ударившегося головой - с горечью сказать:" Я бессилен! Я ничего не могу сделать! Я всего лишь жалкий вояка, неспособный вернуть душу на ее законное место!"
Лишить души может всякий, поставить ее на место - единицы. И пусть будет славен тот, кто на это способен - в этом он уподобляется богам!
И пусть молчат те, кто говорит о том, что лекарское дело вторично, что для Служения Империи требуются только боевые маги, что они ценнее лекарей - эти глупцы ошибаются. Способность спасти человека в тысячу раз важнее умения убивать!
Теперь мы перейдем к способу извлечения души из ее добровольного заключения. О том, что такое душа я говорить не буду - на понятии "душа" я подробно остановился в трактате "Душа, как совокупность жизненного опыта", почему-то поднятым на копья представителями духовенства. Это тем более странно, что я никак не посягал на догмы Храма, а своим трактатом, как мне кажется, лишь подтвердил их незыблемость. Видимо уважаемые иерархи недостаточно внимательно прочитали некоторые мои выводы, ограничившись лишь чтением названия оного трактата.
Впрочем - как это не раз уже бывало в моей практике. В свои девяносто лет я ничему уже не удивляюсь и лишь сожалею - научная мысль катится в пропасть под напором волны воинствующего невежества. Но речь в данном трактате - не об этом.
Лекарь, который желает извлечь душу больного из потайного уголка мозга, должен пустить свою душу на поиски этого самого уголка. И когда найдет его - разрушить стену темницы, убедив душу выйти. Или заставив это сделать. Если сумеет - честь ему и хвала. Не сумеет - потеряет душу свою, оставшись в больном мозгу пациента на веки вечные.
Именно потому лишь немногие мастера решаются производить подобное лечение. Невыгодно. За то время, что лечишь такого сложного и опасного больного, можно вылечить десяток пациентов с прыщами, несварением желудка и облысением, получив за то звонкой монеты полные кошели.
И никто не оценит труд настоящего лекаря, способного работать с душой пациента - эта работа так же опасна, как и не видна.
" Из трактата "Вопросы душевного здоровья населения государства, и о некоторой практике на этом поприще" Индар Гарун, Имперская академия Кайлара, 45799 год от Создания Мира. Гриф: "Для внутреннего пользования, не одобрено для печати"
Росчерк поверх: "Старик совсем спятил. Проверить контакты на предмет заговора против Его Императорского Величества. Доложить в Департамент Расследований" Автор замечания неизвестен.
- Снимите с нее все!
- И памперс?
- Все снимите! Держите дверь, чтобы никто не вошел. Если мне помешают - она погибнет. Я - тоже.
Сергар решительно сбросил с себя пижамную рубаху, штаны, оставшись совсем нагим. Зоя закончила раздевать дочь, нерешительно глянула на лекаря, ничего не сказала, подошла к двери и вдруг уселась на пол, опершись на дверь спиной:
- Устала. Посижу. Не войдут - только через мой труп. Маша, помогай!
Маша кивнула, села рядом, и обе женщины стали внимательно наблюдать за тем, что делал Олег - одна со страхом, недоверием, другая - со жгучим любопытством и радостным восхищением, уж больно картина была забавной! На постели - голая девица, уткнувшаяся взглядом в потолок, над ней - мускулистый парень, голый, как Адам! Заснять на фотик - ну просто таки порно-сцена, а не лечение!
Маша тихонько достала телефон и незаметно для Зои сделала несколько снимков, едва не повизгивая от удовольствия - будет что показать Анжелке!
"Вот это парень, не то что Анжелкин мохнатый Зураб-ларечник! Небось локти кусать будет! И поделом! Говорила ей - учиться надо было на медсестру, тут не только старые бабки и древние пердуны бывают, тут можно такого жениха отхватить! Ну…вот такого! Как Олег! Кстати сказать - и ноги у него уже вполне ничего! В шрамах только, но шрамы даже украшают мужчину! А спина? Мускулы так и перекатываются! Ни жиринки - просто культурист, да и только! А руки?! Как схватит за задницу, как прижмет….ооооо! Скорее бы ночь! Да ухватиться за его "рукоятку"! Вот же одарил бог парня таким хозяйством…до самого сердца достает! Он даже на вкус приятный! Не то что нашенские придурки…не курит, не пьет - мечта, а не мужик! Костьми лягу - но тебя никому не отдам!"
Маша почувствовала такой приступ возбуждения, что едва не кончила. Покосилась на Зою - отвела глаза, устыдившись дурным мыслям. Баба переживает, а она только думает как раком встать, да зад парню подставить!
"Ну не сука ли я? Нет - а что сука-то? Что естественно, то не безобразно! Я что, отнимаю что-то у Зойки? Наоборот помогаю! А то, что "встал" на парня - так это природа, я все-таки человек, баба, а не холодная статУя! И ничего человеческого не чуждо, как кто-то там сказал. Маркс, что ли? Но хорош самец, да…хорош! Как я его хочу! Ууууу…щас завою, как волчица!"
***
"- Чем больше площадь контакта тел, тем большее воздействие ты оказываешь на пациента.
- Мам, а чего, я должен голышом ползать по какой-нибудь бабке? Тьфу!
- Нет, сынок - мать улыбнулась, а отец за столом поперхнулся и выронил деревянную ложку, зайдясь в приступе яростного смеха - Тихо, Смул! Ну не мешай, а?! Я объясняю ему азы лекарского дела, а ты хихикаешь!
- Да я вспомнил, как ты лечила того парня, от воспаления легких! Нет - ну ты представь - я захожу, а ты по пояс голая прижимаешься к его спине! А он чего-то там радостно повизгивает, мерзавец! И как не повизгивать, когда к нему прижались красивая баба такими-то сиськами! Хо хо хо…
- Фууу…Смул! Ну чему ребенка учишь! Сынок, не слушай его! Папка шутит!
Мать секунды две крепилась, потом вдруг не выдержала и прыснула смехом:
- Ты бы видел свое лицо! Приехал с рынка, весь такой ничего не ожидающий, а жена тискается с голым мужиком! У тебя глаза так вытаращились, я думала - на пол упадут! Спасибо, сразу не прибил, хоть спросил, зачем это я на него залезла! Другой бы по башке сразу! Хи хи хи…
- Люблю потому что… - ухмыльнулся отец - Но вообще-то мысль была шандарахнуть чем ни попадя. Уж потом вспомнил про лечение…
- А что, такое лечение редко применяют, мам? - Сергар смотрел на хохочущих родителей и не понимал - чего они так развеселились? Что такого смешного, если лекарка обнимается с полуобнаженным пациентом, и главное - зачем?
Мать вытерла слезы, успокоилась, и деловитым тоном пояснила:
- Редко. Во-первых, кому охота тискаться с каким-то там пациентом? Даже если хочешь его спасти. Это уж от отчаяния, когда ничего не помогает, и ты делаешь ставку на все свои силы. Мы ведь не лечим особо сложные случаи, для того есть Высшие Лекари. Вот пусть они и ползают голышом по всяким там пациентам…хе хе хе…. Кроме того - чтобы добиться максимального эффекта не нужно плотного контакта - достаточно напоить пациента специальным снадобьем, повышающим его чувствительность к магии. А вот если нет снадобья, или оно не помогает…вот тогда - да! Тут уже прямой контакт, единение, и лучше как можно плотнее, как можно большей площадью! Лучше - раздеться совсем и лечь на него так, чтобы руки касались рук, голова головы, а ноги ног! И тогда…
- Тогда бы я тебя точно прибил! - захохотал отец, откинувшись на спинку стула, и отбросив от себя ложку, загремевшую по столу - А для пущего контакта и лучшего лечения не надо еще засунуть и….
- Тьфу на тебя, похабник! - расхохоталась мать, и отвернувшись от Сергара показала мужу кулак - Вот - кто про что, а он все про ЭТО! Тьфу! Тьфу на тебя!
Сергар смотрел на них и ничего не понимал. Ему вчера исполнилось шесть лет, он был уже большим мальчиком. Мужчиной. Но у взрослых еще много непонятного…они странные. И чего тут смешного?"
***
Девушка была теплой, гладкой, и как ни странно - хорошо пахла. Как пахнут все домашние девчонки - молочком, свежестью, чистым девичьим телом. Дыхание тоже чистое, губы пухлые, красные, будто накрашенные.
"Красивая девочка!" - мелькнула мысль, и тут же умчалась - не до нее! Даже мужская плоть, восставшая после того как лекарь взгромоздился на девушку тут же опала, будто убоявшись предстоящей задачи.
Сергар лег на девушку, взяв ее ладони в свои, прижавшись своими ногами к ногам девушки, прижавшись губами к ее губам. Теперь они были как зверь с двумя спинами. Как два любовника. Как муж и жена, соединившиеся в одном, едином порыве - зачать новую жизнь.
Тело лекаря засветилось ярким, даже при свете видимым светом, видимым - даже непосвященным. Сергар сейчас просто сочился Силой.
Маша невольно ойкнула, и Зоя быстро закрыла ей рот, накрыв ладонью так быстро, что едва не разбила губу. Девушка обиженно посмотрела на соседку, и та встретила взгляд яростным блеском черных глаза - молчи! Маша кивнула и стала наблюдать за происходящим, уж ничем уже не выдавая свое присутствие.
Хлоп!
Проникновение было таким неожиданным, таким чувствительным, что Сергар едва не потерял контакт со своей Силой. Он буквально впился в мозг девушки, вонзился в него, ворвался, как в темную комнату врываются лучи утреннего света, выскочив из-за отодвинутой занавески. Тьма треснула, разорвалась в клочья, унеслась прочь, испуганная бесцеремонным вторжением, и Сергар остался висеть в пространстве - маленький, как орел в вышине, как маленькое облачко, зависшее над необозримым, великим Миром.
Внизу простиралась равнина, ровная, блестящая, как ледяная. И никого. Совсем. И где душу искать - неизвестно. Ее душу. Девчоночью. Если она тут еще есть.
Куда лететь? Где этот самый домик, где темница, в которой спряталась девушка? Как найти?
И тут же усмехнулся - вот дурак! А как ты находил артефакты? Через Силу, конечно! Другого пути нет!
Нырок в пустоту!
Спустился на ровное поле - гладкая поверхность была упругой и слегка светилась сине-зеленым светом. Усмехнулся - это что, так воспринимается мозг? Его поверхность? Так она ведь не гладкая! Она вся в бороздках, в извилинах!
Чего-чего, а мозгов Сергар насмотрелся. И не только в учебке, где им показывали вынутые из черепных коробок мозги.
Когда рядом с тобой прямым попаданием огневика сносит половину черепа твоего товарища, и его мозг вываливается, плюхаясь на твою ступню, как выброшенная на берег медуза - волей-неволей запомнишь, как выглядит эта желто-красно серая плоть.
Фаххх!
Во все стороны полетели щупалы-нити Силы, они покрыли "небо", будто паутиной. Посыл-задание - найти!
Образ!
Найти!
Дзыннь! Дзынь-дзынь! Ниточка задергалась - поймал! Поймааааал!
Фаххх!
Втянулись ниточки, кроме одной, тут же сделавшей толстой, крепкой, а на конце ее что-то билось, что-то живое - рыбка! Птичка, попавшая в силки!
Дернул - не идет! Крепко сидит! Ну что же - если птичка не идет к охотнику - охотник придет к птичке!
Вжжжик!
Мелькнуло, моргнуло - нет равнины! Нет света!
Комната, освещенная вечерним солнцем. У стены телевизор - большой, просто огромный - Сергар никогда таких не видел, чуть не в пол-стены! На экране - целуются мужчина и женщина - страстно, взасос.
Экран моргнул - и вот эта парочка извивается в судорогах страсти, стонет, корчится. Сергар поморщился - он не ханжа, но все-таки не понимает людей, которые делают это по своей воле, показывают то, что интимно и касается только двоих. Ну…троих - если уж приспичило. Но не тысяч же!
Девушка была тут - в ночной рубашке, прозрачной, кружевной, ничего не скрывающей. Она сидела на диванчике перед телевизором, почесывала длинное гладкое бедро и внимательно смотрела, как мужчина с неестественно огромным членом взгромождается на хрупкую, систястую девицу. Девица ненатурально вопила, изображая неземную страсть, и Сергар невольно фыркнул - он видел представления комедиантов, которые изображали страсть гораздо достовернее, и для этого не приходилось показывать свои интимные прелести. И возбуждали эти комедианты гораздо сильнее.
- И как ты смотришь такую дрянь? - Сергар уселся на мягкий пуфик у стены, уперев руки в колени.
Кстати сказать - в этом придуманном мире он был таким, каким помнил себя всегда - крепкий, жилистый мужчина за тридцать, темноволосый, зеленоглазый, со шрамом на виске и полоской белых волос на затылке - следом скользнувшего по черепу меча.
- Ой! Ты откуда взялась?! - девушка вскочила, на ней тут же появился строгий, почти мужской костюм, а в руке - сковорода! Видимо душа девицы считала это оружие совершенно неотразимым. Сковорода была огромной, но девица держала ее легко, одной рукой - чего только не бывает во сне?
- Ты хочешь меня забрать, смерть! - в голосе девицы появились истеричные нотки, она размахнулась, и…Сергар едва успел уклониться от удара - рукоять сковороды сделалась длинной, очень длинной, такой длинной, что позволила этой чертовой девке нанести сокрушительный удар, оставивший на стене глубокую вмятину.
- Ты что, обалдела?! - Сергар выскочил на свободное место посреди комнаты, следя за тем, чтобы у него оставалась свобода маневра, принял боевую стойку, справедливо ожидая от "собеседницы" любой пакости - Я за тобой пришел! Спасать тебя! Меня мать твоя послала!
- Ты - Смерть! Я не верю! Ты Смерть! Я не дамся! Я не дамся! Я не дамся! Ииииииии!
Девица вдруг завертелась, закружилась, из одежды на ней остались только узкие кольчужные трусики да кольчужная же блузка со стальными пластинами на груди. Где она видела такой наряд? Почему приняла этот облик?
Нетрудно догадаться. Телевизор. В представлении девушки именно так выглядит крутая девица, способная отбиться от любой напасти, даже от самой Смерти.
Кем она видит Сергара? И это тоже понятно. Если он видел эту Душу, как красивую молодую девчонку, коей она в общем-то и была, то та видела перед собой лишь Смерть - в черном плаще с капюшоном, с косой, которой та размахивала, норовя добить несчастную жертву!
"Так вот о какой опасности говорили древние трактаты!" - мелькнуло в голове Сергара, и тут же все мысли вылетели, выбитые могучим ударом одного из тех мечей, что девка держала в руке. Хорошо еще, что он успел соорудить на голове стальной шлам, на котором теперь осталась глубокая зарубка!
- Меня твоя мать послала, Зоя Федоровна! - Сергар едва уклонился от сдвоенного удара мечей, распоровших воздух прямо у его плеч. Девица на пару секунд остановилась, но только для того, чтобы яростно выдохнуть:
- Мама не могла послать за мной Смерть! Она скорее сама бы умерла! Умри, сука костлявая!
Вжик! Кланг-кланг!
Сергар вырастил небольшой щит, меч с тупым лезвием - теперь можно было "воевать". Самое глупое в этом всем было то, что он не мог нанести девке удара, не мог принести никакого вреда, и не потому, что вообще не мог, силы и умения не хватало, а потому, что этого делать было нельзя! Каждый удар по душе мог ее разрушить, лишить воспоминаний, или хуже того - разрушить всю личность до основания, и тогда вместо души остались бы только негодные обрывки ее "плоти", ни на что не годные, не способные оживить тело!
Клаш-клаш!
Девка билась на удивление умело - насмотрелась фильмов? Конечно, против Сергара она ничего не могла, даже пробить его защиту, но…стоит ошибиться, стоит ослабить внимание - получить по башке в иллюзорном мире не менее опасно, чем это было бы в мире реальном!
А может и еще опаснее. Рану реальную можно залечить, а вот рану на душе? Вряд ли.
- Остановись! Меня зовут Олег (Не соврал! Зовут!), меня послала твоя мать! Я лекарь, и хочу тебя вылечить! Хочу вытащить из этой темницы!
- Это не темница! - рыкнула девка, закручивая особо хитрую спираль удлиняющимся по ее желанию мечом - Это крепость! И ты, старая мерзкая сука, тут сдохнешь! Ты не заберешь меня!
Клаш-клаш-клаш!
Бам!
Щит разлетелся деревянными занозами.
Бам!
Вместо мечей девушка теперь орудовала двумя дубинами с шарами, усаженными острыми шипами. От ударов этих страшных орудий убийства разлеталась домашняя утварь,, так любовно устроенная в этой "крепости".
Разлетелся телевизор, вдребезги разбился чайный сервиз, стоявший на полках, сами полки в полированной мебельной стенке были превращены в древесное крошево. В комнате будто порезвился бешеный жеребец, вволю побесившийся на паркетном полу - его стальные подковы разнесли все, до чего смогли достать.
- Получи! Получи, сука! - девица визжала так, что заглушала стоны развратной парочки, невесть как снова оказавшейся в целом, нетронутом телевизоре.
Комната приобрела прежний вид - похоже девица сама не осознавая того поддерживала равновесие придуманной "норки", в которую забралась, прячась от Смерти.
"Вот оно что! Равновесие!" - стукнуло в голову лекарю, и он решился. Отпрыгнув назад, испарил свое оружие, и сделав пасс, метнул в стену комнаты самый мощный огневик, какой мог создать, представив, что и он, и девушка защищены магическими экранами.
Огневик получился знатный - громадный, в обхват, таких в жизни не бывает, и грохнул он будто корабельное орудие, выстрелы которого Сергара видел по телевизору. Стену просто вынесло, разнесло в клочья, а комнату заволокло гарью и дымом.
Стена тут же появилась снова, но хозяйка "крепости" была вынуждена замереть, занятая восстановлением прежней структуры "крепости", и тогда Сергар напал - могучий удар сбил девушку с ног, вбив ее в стену, с которой посыпались книги, картинки, какие-то фигурки, любовно расставленные на полочках. Сергар выпустил мощный заряд силы, представив, что вяжет девицу с ног до головы толстенными путами, больше похожими на корабельные канаты. Теперь - если бы с пленением ничего не вышло, если бы душа девушки смогла порвать путы - участь незадачливого лекаря была бы предрешена. "Сука Смерть" точно осталась бы в этой крепости навсегда. В виде груды "костей".
Девушка рванулась, канаты натянулись, затрещали…и выдержали.
Завыла, зарычала, потом начала плакать, рыдать, жалобно всхлипывая, как маленький ребенок. И тогда Сергар взвалил ее на плечо, подошел к двери, которую создал в стене и высадил эту дверь ногой, разнеся на мелкие кусочки.
Путь был свободен, и Сергар шагнул за порог.
***
Девушка вскрикнула, затряслась, кровать заходила ходуном - девицу, зажатую под телом лекаря били судороги.
Затрясся и Олег - он будто боролся, пытаясь прижать пациентку к постели. Оба рычали, хрипели, завывали, и выглядело это так страшно, что Зоя все-таки не выдержала. Она бросила к кровати, хотела схватить Олега за плечи и стащить с дочери, но не успела.
Маша перехватила ее руки и отбросила женщину прочь:
- Не трогай! Он сказал, чтобы ему не мешали!
- Она умрет! Она сейчас умрет! Он ее убивает! - взвизгнула Зоя и снова бросилась вперед.
Но Маша была настороже - схватив безутешную мать за волосы, она рванула ее в сторону, добавив коленом в обтянутый халатом зад с такой силой, что старшая медсестра с грохотом врезалась в дверь туалета.
На пару секунд Зоя застыла на полу, упав на колени, ошеломленная ударом. Лицо женщины скривилось в гримасе, достойной Медузы Горгоны, и через мгновение в ее руке оказалось оружие - эмалированное ведро с отбитым краем. Размахнувшись, Зоя Федоровна метнула этот снаряд в голову Маше, спокойно, с прищуром ожидавшей атаки поверженной соперницы.
Ведро с невероятным грохотом врезалось в стену, покатилось по полу, не причинив увернувшейся Маше ни малейшего вреда - чего-чего, а драться Маша научилась еще в детстве - тот, кто не умеет дать сдачи не может выжить в этой жизни. Особенно на их улице.
- Что, что случилось?! - в комнату попытался проникнуть постовой, но швабра, которой была подперта дверь, не дала ему этого сделать. Полицейский лишь заглянул в щель между косяком и дверью, и тут же отпрянул, пораженный открывшейся картиной - на кровати лежал голый Олег, из-под которого виднелись конечности и голова голой же девицы, а над ними таскали друг друга за волосы разъяренные медсестры. Блузка на груди Маши была порвана вместе с лифчиком, груди вырвались на свободу, а из носа Зои Федоровны капала кровь, покрывая халат сочными рубиновыми пятнами.
Постовой не успел ничего предпринять - сильный удар девичьей ноги уже захлопнул дверь, отрезав его от сверхинтересного зрелища:
- Назад! Не смотреть! Убью!
В Маше проснулась настоящая валькирия, или берсерк в женском обличьи. Она поудобнее захватила Зою Федоровну за шею и классическим броском через бедро шваркнула о платяной шкаф, полностью выведя из строя гадкое изделие рук пьяного мебельщика, десять лет ожидавшее, когда кто-то наконец-то прекратит его уродское существование.
Оглушенная Зоя Федоровна застыла на полу, юбка ее задралась выше пояса, обнажая красивые черные трусики и края черных чулков, по коим уже спустились дыры-стрелки.
- Мам, что тут происходит? - слабый голос девушки прозвучал, как гром средь внезапно наступившей тишины - Ой! Я голая! И мужик на мне! Ты кто такой?!
- Дед Пихто! - вдруг заржала Маша, опускаясь на пол у стены и откидывая голову назад - Суженый-ряженый, вот кто, …. твою мать! Ой, я не могу! Нет - я тоже как-то так проснулась после дискотеки! Ничо не помню, и мужик голый! Ой, я щас умру со смеху! Ой, я не могу! У меня истерика, …вашу мать! Нет, Олежа, с тобой точно не соскучишься!
- Мам, да что тут делается?! - снова, плаксивым голосом спросила девушка, зажимая грудь, скрючиваясь в позу зародыша и глядя на то, как слезший с нее мужчина медленно натягивает штаны, шатаясь, держась за спинку кровати одной рукой - Мам, это что за люди? А чего ты в крови?
- Я тебе все потом объясню - устало, хрипло ответила Зоя, поднимаясь с пола.
Она не плакала, не радовалась, у нее не осталось ничего, кроме огромного облегчения, а еще - чувства благодарности к этому усталому, бледному парню, молча усевшемуся на табурет и прислонившемуся спиной к стене - Это тот, кто тебя вылечил, дочка. Твой спаситель. Его звать Олег. А мы скоро пойдем домой.
И тут ее вдруг прорвало. Зоя упала на пол, рыдала, била кулаками по полу, села, раскачивалась, как дерево под ударами ветра, и только приговаривала:
- Я верила! Я верила! А они говорили - никогда! А я верила! Господи, спасибо тебе! Господи! Ты помог! Ты!
- Не он помог, а Олег! - кривясь, бросила Маша, заправляя груди в изорванный французский лифчик - А ты мне должна еще два комплекта нового белья! И две блузки! За моральный ущерб! Ну ведь нельзя же быть такой дурой, а? Сказали же - не мешай! Еле справилась с кобылищей! Тьфу! Жалко лифчик…выбирала, выбирала…иэээххх!
- Олега мне бог послал! - выдохнула Зоя - Спасибо! Спасибо! Куплю я тебе лифчик! Три лифчика! Господи, ну как же хорошо-то, а?! Спасибо, спасибо всем!
Девушка сидела на кровати, закутавшись в простыню, и видно было - она ничего не понимает. Совсем ничего. Но самое главное - теперь может понять.
Душа вернулась в тело. Все-таки - смогли!

[Ш.Е.С]

Вот и будь лекарем после этого. Какие ж ду-уры окружают Сегара,бомонд глубинки. Начни лечить так то - пожизненое дадут или кончат на месте

[ardor]

У ГГ дом деревянный, двухэтажный.
У бабы Нади одноэтажный, в главе 3, написано - одноэтажный....такой же, как у гг.

[ardor]

Глава 3

Ехать было не очень далеко - ну что такое для машины несколько километров, пусть даже и плохой дороги? Меньше часа - и они уже стоят у дома, непохожего на тот, в котором жили Сергар и его "мать" - одноэтажный, довольно большой, он был совсем не старым, красного кирпича, с хорошим, свежепокрашенным забором.