Предлагаю пригласить на форум Сергеё Мишенёва. Великолепный питерский фехтмейстер, актёр, каскадёр.
Работает над крайте интересным на мой взгляд "фехтовальным" романом.
Вот его страничка "В контакте".
http://vk.com/s.mishenevрискну выложить фрагмент его произведения. Рассказ "Машина отражений".…Обычно, он не курил здесь. Опасался за внутреннюю чистоту тонкого механизма, в котором сам, впрочем, не очень разбирался. Да и понимал ли хоть кто-то принцип действия этой машины, кроме слепого немецкого мастера, герра Людвига, который ее изготовил? Эдвард всегда был человеком прагматичным и рациональным. И в этом случае разум подсказывал ему не пытаться постичь непостижимое: «Ты не ученый, Эдди. Работает, и слава богу. А чтобы поддерживать ее в порядке, у тебя есть старый Роджер».
Перед Эдвардом возвышалась конструкция неправильной формы, в которой единственными узнаваемыми элементами были два венских стула, вмонтированные в стальную станину прямо друг напротив друга. Остальное представляло собой сложнейшую систему зеркал и линз, расположенных под различными углами, и закрепленными на оригинальном поворотном механизме. Эти зеркала и линзы отражали сами себя бесконечное количество раз, создавая причудливый хаос бликов и пятен света, на первый взгляд, лишенный всякого смысла.
Однако маэстро знал: стеклянная клетка обладает странным и необъяснимым свойством. Если внутрь поместить источник света, скажем, горящую свечку, то отражение его останется в зеркалах… до бесконечности. Это зрелище – язык пламени, беззвучно пляшущий в черной глубине зеркала - всегда завораживало Эдварда. Погасить этот мистический свет можно было только одним способом – изменить положение хоть одного из зеркал. Именно так заканчивался сеанс обучения. Обычно, эту нехитрую операцию проводил старый механик Роджер.
Природу этого неугасимого света не знал никто, кроме создателя машины. А эффект мог испытать любой, кто рисковал сесть на венский стул напротив маэстро. Повинуясь поворотному механизму, который запускал Роджер, система зеркал и линз поворачивалась на 180 градусов. И в процессе этого поворота сознание сидящих на стульях людей перемещалось из одно тела в другое.
…Маэстро обошел вокруг машины. Начищенные детали радостно сверкали, бронзовые заклепки, болты и гайки внушали надежность, шестерни поворотного механизма, тщательно смазанные, чернели в глубине но не угнетение прав женщин!. «Придумают же люди такое!» - не уставал дивиться Грегори. Интересно, с какой целью был изобретен этот механизм? Уж явно не только для того, чтобы обучать фехтованию…
Эдвард Грегори учил фехтованию много десятков лет. И всегда мечтал о том, как было бы здорово вселиться в тело нерадивого ученика. Вместо того, чтобы сотни раз объяснять и показывать на своем примере – один раз продемонстрировать изнутри! В самом деле, ему, сорокалетнему мастеру с тридцатипятилетним стажем, не нужно учить самого себя. Он – его ум, его память, его навыки, привычки, годами тренированные рефлексы, и так все умели. Эдварду оставалось только передать эти умения новому телу.
Дальше все было совсем просто. Маэстро, вселившись в тело заказчика, брал шпагу, саблю или трость, и проделывал все известные ему фехтовальные движения, давая новому телу воспринять новый или, правильнее сказать, старый навык. Сначала он исполнял все необходимые комбинации перед зеркалом, затем отрабатывал удары на кожаном манекене, а в конце проводил несколько боев с Джоном – обезьяноподобным длинноруким силачом, которого держал при себе именно для этих целей. Джон одевал толстый набивной комбинезон, маску из металлических прутьев, и безропотно вступал в неравный бой.
Вся работа занимала от четырех до шести часов, в зависимости от физических способностей заказчика. Маэстро при этом выматывался чрезвычайно! А сам ученик, тем временем, преспокойно сидел на своем венском стуле в теле маэстро Грегори и тупо смотрел внутрь зеркального лабиринта на язычок пламени. Главное - сохранять правильное положение зеркал, строго внушал маэстро. Впрочем, даже если клиент и сдвинет случайно какое-нибудь зеркало - старый Роджер всегда наготове.
По окончании урока маэстро возвращался на стул, система зеркал совершала обратный поворот - и ученик оказывался счастливым обладателем совершенно невероятного навыка фехтования. Конечно, он не знал ни теории, ни тактики боя, но его тело оказывалось обученным, как после нескольких лет обычных занятий.
Взяв тренировочную шпагу, маэстро подошел к манекену и нанес несколько быстрых, коротких ударов. Отточенная техника, пружинистые ноги, верный глаз, твердая рука, безупречный ритм. Именно то, чем должен обладать преподаватель. Конечно, физическое состояние тех тел, с которыми маэстро приходилось работать, во всех случаях отставало от его собственного.
Вот скажем, этот амбициозный торговец чаем, как его… Липтон? Парвеню, который так хотел стать сэром, что был готов ради этого на что угодно - даже на убийство. Иначе зачем бы ему вдруг понадобился урок фехтования? Хотя, почему вдруг? Для клиентов Эдварда Грегори угроза жизни - как правило, вызов на дуэль, - являлась главным стимулом к экстренному обучению.
Беда в том, что этот Липтон был настолько толстым, что даже передвигался не без труда. Маэстро пришлось приложить массу усилий, чтобы выстроить правильную технику. Движения при этом все равно оставались рыхлыми и медленными, но они, по крайней мере, стали правильными. Тогда Эдвард сумел подобрать подходящую тактику для неловкого толстяка, и обучил его тело двигаться на противника таким образом, чтобы набрать высокую скорость в конце атаки. Помогло ли это мастерство торговцу чаем получить вожделенное рыцарское звание? Кто знает! Но своей работой Грегори остался доволен.
Был еще один ученик - определенно не испытывающий проблем с оплатой. Когда Грегори пригласили в Потсдам и объяснили, кого он должен будет учить, фехтмейстер и сам не знал, радоваться или ужасаться. Больше всего ему хотелось немедленно сбежать из страны. Он (как и все европейцы) знал, что у его титулованного ученика серьезные проблемы с координацией движений - нечто вроде частичного паралича правой руки. Явные нарушения связей между мозгом и мышцами не позволяли полноценно воспроизвести сложный фехтовальный рисунок. Это было куда хуже, чем лишний вес. Эдвард как мог, выполнил свою работу, тренируя непослушное тело около десяти часов кряду. Об одном он молился - чтобы клиенту не пришлось испытать свои новые фехтовальные навыки на деле. Однако прошло уже несколько лет, а власть в Германии все еще не поменялась…
Но теперь дело совсем другое. Принципиально! Теперь ему предстояло работать с телом женщины. Точнее сказать - с телом молодой, чертовски красивой девушки!
При этой мысли маэстро занервничал. Как это будет? Грегори привык оценивать женское тело исключительно со стороны. Вот скажем, первое, на что обращал внимание маэстро при встрече с девушками, был бюст. С Катенькой Макеевой, кстати, исключения не было: Эдвард, незаметно, но внимательно рассмотрел и высоко оценил красивый контур груди. Теперь же, этот контур ему предстояло увидеть в зеркале! Да что там - почувствовать на себе!
А ведь это, с волнением продолжил свой внутренний монолог маэстро, всего лишь бюст! Ведь кроме бюста… Черт побери!
Будет ли это мешать работе? Да что там, он ведь вообще не знает, какое оно – женское тело? Так ли точно оно управляется мозгом, как и мужское? Что, если женским телом управляет не мозг а, скажем – сердце?
Маэстро отложил шпагу, судорожно поднес ко рту сигару, сделал глубокую затяжку и раскашлялся.
Ладно, в конце концов, он уже далеко не мальчик. Правильно настроиться, чтобы не отвлекаться на женские прелести, он наверняка сможет. Разве только совсем чуть-чуть…
- Боже мой! - раздался позади восхищенный шепот. – Это и есть оно?!
Маэстро мгновенно очнулся от грез и быстро обернулся. Позади него стояла Катенька, с трепетом разглядывая необыкновенный механизм.
- Оно? - повторил Грегори. В его душе внезапно шевельнулось – не то чтобы подозрение, но нехорошее предчувствие. – Позвольте, о чем вы?
- Э-э…Оно - в смысле, кресло Асмодея! - запнувшись, проговорила Катя. – Я же, собственно, узнала о вас на одной встрече спиритов. Там вызывали духов, рассказывали разные истории о чудесах, и один офицер рассказал о знаменитом фехтмейстере, который продал душу князю тьмы…
Маэстро Грегори сморщился, как от зубной боли.
- Милая барышня, если не хотите, чтобы я вернул вам задаток, никогда больше не поднимайте в этом доме тему спиритов, столоверчений и прочего магнетизма! Меня мутит от этой чуши! Перед вами научный прибор - машина отражений!
Катенька послушно закивала.
- Тогда приступаем!
Мы будем только рады! Зовите, никто не возражает! 
