Новая Фантастика

Да в том и беда. Вполне приличная задумка, а исполнение хромает.

Ну вот неплохо, и колорит есть, ну почему вы не дотягиваете до "хорошо", и "очень хорошо"? Почему бросаете текст без жесткой вычитки? Ну вот смотрите, последний кусочек - можно пройти мимо, а можно задать ряд вопросов. И опытным глазом это видно сразу! Смотрите:

Званка за его спиной захихикала, подула холодом на затылок, закружилась в снежной пелене.

На чей затылок? Каким холодом?
– Вот нож, – в темной когтистой лапе блеснуло отточенное лезвие. – Режь… и отпустим…

В чьей лапе? Почему читатель должен разгадывать "регбусы"?

– Да мы-то тут с какого бока, пан? – захныкал Касьян. – Не обучены мы этому! Рука не поднимется!
Поднимется. Но не подЫмется. Держать к стиле. Говорок.

– Иначе… – прошелестел навий, – спалим деревню…
Развернул нож рукоятью к Касьяну, ткнул в дрожащую ладонь.

Чем ткнул? "Развернул нож рукоятью к Касьяну, ткнул ей (ее, рукоять!) в дрожащую ладонь мужчины." Так нельзя? Заратустра не позволяет? Запреты какие-то?
"
– Режь…
Касьян сжал пальцы вокруг рукояти, его голова затряслась, как в припадке падучей.

Вы вообще-то видели, как бьются люди в падучей? То бишь в приступе эпилепсии? Нет? Я видел. А вы посмотрите. И теперь представьте парня, который стоит с ножом, а его, сцука, голова, трясется, разбрасывая пену! Вот вы верите в это зрелище? Ну зачем эти "красивости"? Ну нельзя, что ли: "[b]Касьян сжал пальцы вокруг рукояти, голова его вдруг затряслась, а зубы выбили звонкую дробь.[/b]

– Отче наш небесный, – забормотал он. – Избави нас от лукавого… да прости нам грехи наши… – шагнул к Игнату. – Прости и ты …
Зачем слепили? Кроме того - Лукавого, а не лукавого! Это имя! А не определение!
– Отче наш небесный, – забормотал он. – Избави нас от Лукавого… да прости нам грехи наши…
Запнулся, читая молитву, шагнул: – Прости и ты, Игнат! …
Тоже не очень, но сходу. У вас все в кучу.


– Да вы что? – закричал Игнат и начал отступать. Ноги увязали в сугробах, под мехом парки ходили ледяные вихри. – Дядя Касьян! Я ведь вам крышу крыл! Я ведь вас с детства знаю! Да разве можно так?

Как это - "ходили вихри"? Как это они ходили под мехом? Вы что-то поняли? Я - нет.
– Да вы что? – закричал Игнат и начал отступать. Ноги увязали в сугробах, а под мех парки забирались ледяные пальцы снежных вихрей – Дядя Касьян! Я ведь вам крышу крыл! Я ведь вас с детства знаю! Да разве ж можно так?



– Нельзя, Игнатушка, – плаксиво заговорил мужик. – Никак нельзя… Только нам-то что делать, грешным? Коли уговор такой…
Игнат ткнулся плечом в чьи-то подставленные руки, дернулся и увидел рядом перекошенное лицо егеря Мирона.

– Нельзя так, Игнатушка! – плаксиво заговорил мужик. – Никак нельзя! Только нам-то что делать, грешным? Коли уговор такой…
Плечо Игната во что-то уткнулась, он дернулся, резко повернулся, и увидел возле себя перекошенное гримасой лицо егеря Мирона. Не претендую. Но как-то так. Сходу.




– Грешные мы, Игнатушка, – прохрипел он и рывком распахнул Игнатову парку. – А ты между нами праведник. Может, оттого тебя навь и присмотрела-то…

– Грешные мы, Игнатушка, – прохрипел егерь, и рывком распахнул Игнатову парку. – А ты между нами - праведник. Может, оттого тебя навь и присмотрела-то!

– Праведник ты, – эхом повторил Касьян, навалившись на парня сзади. – Добрая душа, чистая… а мы грешные, Игнатушка… Грешные. Грешные! Да только грешные, может, поболе твоего жить-то хотят!
С тяжким, болезненным треском разошлась ткань. Спину обожгло, будто укусом – это мертвая Званка обхватила его ледяными руками, поцеловала между лопаток.

– Праведник ты – эхом повторил Касьян, наваливаясь на парня сзади. – Добрая душа, чистая… а мы грешные, Игнатушка…грешные. Грешные! Да только грешные может поболе твоего жить-то хотят!
С тяжким, болезненным треском разошлась ткань. Спину Игната рвануло, будто огнем – это мертвая Званка разодрала ткань, расползшуюся, как гнилая бумага, и обжигающим холодом поцелуя коснулась его спины.

«Вот ты и со мной теперь, – шепнул в уши бесплотный голос. – Со мной, и ныне, и присно, и во веки вечные…»

«Теперь ты со мной!" – прошелестел в голове бесплотный голос. – "Теперь ты МОЙ! Ныне, и присно, и во веки веков. Аминь!"

Легче показать, чем объяснить. Не знаю только - поняли, или нет. Надеюсь.

За те несколько лет, что Игнат провел в интернате, трагические моменты жизни изгладились из его памяти.
Прочие дети поначалу пытались над ним подсмеиваться, дразнить, но на глупые дразнилки Игнат не обижался. Когда же один из самых несносных воспитанников интерната довел его до белого каления своими пакостями, тычками и подзатыльниками, терпение Игната лопнуло, и он врезал поганцу так, что тот полдня прохныкал в медицинском боксе, изведя пачку салфеток на свой расквашенный нос.
Больше к Игнату никто лезть не отважился.
Со временем он превратился из нескладного подростка в крепкого юношу с копной темных кудрей и наивным, по-детски растерянным взглядом. Наверное, именно из-за этого взгляда потерявшегося щенка, а еще из-за врожденных простодушия и доброты, Игнат ходил в любимчиках у воспитательницы Пелагеи, а когда настал момент прощания, провожала она его тепло, с материнской заботой.

Вот пример поимки "блох":


За несколько лет, что Игнат провел в интернате, он совершенно утвердился в мысли, будто трагические моменты изгладились из его памяти.
Вас это предложение не напрягает? Честно сказать - я выделенного не понял. Может кто-нибудь другой его понимает?

Прочие дети поначалу пытались подтрунивать над ним, но на глупые дразнилки Игнат не обижался.

Это слово здесь точно не подходит. Подтрунивать могут взрослые над детьми, но не дети над детьми. Дети - жестокие зверьки. Особенно в интернате. Стая. И они не подтрунивают, они травят.


Когда же один из самых несносных воспитанников интерната довел его своими придирками, тычками и подзатыльниками, терпение Игната лопнуло.
Довел - до чего? Не годится.Здесь: "...довел до белого каления" - вот как в оригинале должно звучать. И так восстанавливается ритм предложения. И "придирками" не подходит. Подумайте.
Он отвесил задире такого тумака, что тот полдня прохныкал в медицинском боксе, изведя пачку салфеток на свой расквашенный нос. Больше к Игнату никто лезть не отважился.
Со временем он превратился из нескладного подростка в крепкого юношу с копной темных кудрей и наивным, по-детски растерянным взглядом. Наверное, именно из-за этого взгляда потерявшегося щенка, а еще из-за врожденного простодушия, Игнат ходил в любимчиках у воспитательницы Пелагеи. И, когда настал срок прощания, провожала (она? ред.)его тепло, с материнской заботой.
Ну вот зачем вы разделили это предложение, так и напрашивающееся на соединение? Да еще и впендюрили запятую после "И"!
Как-то так.

Есть, есть огрехи. Лишние слова, порядок слов, и т.д. Но я считаю - вполне приличное, законченное произведение. Я думал, вы еще пишете, потому и сказал: "Продолжайте".
Вообще - выкладывают столько, сколько захотят. Лучше побольше, с отсутствием последних глав. Я лично, обычно последние три главы прячу в закрытый раздел.
А знаете, что меня немного напрягло? То, что вы боитесь сложных предложений. Вы упорно дробите предложения на мелкие, непонятно зачем.

Неплохо. Даже очень неплохо. Есть множество стилистических огрехов, но это поправимо. Язык образный, сочный, картинку видишь. Продолжайте, у вас получается.